– Еще чего! Как миленький бы ел и просил добавку, – Боров выхватил нож, приставил лезвие к моему горлу, – если бы мы ему еще один рот сделали.
– Да ну тебя, Бор, – Колченогий стряхнул с пальцев прилипшую шелуху. – Вдруг Дед захочет принять его в деревню? Странный – парень крепкий. Дед может поселить его с нашими. Жену Странному найдет. Вот, например, Миру!
Седобородый хмыкнул. Мира зарделась.
Боров поплевал на кулак, которым он отправил меня в нокаут возле реки.
– Тогда уж лучше прикончить его прямо сейчас…
Сказав это, Боров удалился за кусты.
– Пора выдвигаться, что ли… – пробормотал Седобородый.
Колченогий подошел ко мне.
– Ну что? Силы найдутся на прогулку? Руки не омертвели еще?
Нет, с руками все было в порядке. Я бы мог в любой момент освободиться от веревок. Во всяком случае, мне так казалось.
– Может, отлить надо или еще чего?.. – продолжал участливо интересоваться Колченогий.
Нет, тут тоже было все в порядке.
– Тогда пошли, – Колченогий вцепился мне в предплечье твердыми, будто вылитыми из железа пальцами. Рванул вверх. Я поднялся на ноги, притворяясь неуклюжим мешком с навозом.
И мы пошли.
По незаметной даже мне тропке, мимо колючих кустарников, среди ветвей которых клацали клешнями отравивцы – насекомые, похожие на богомолов полуметровой длины. Несколько раз мы обходили скалистые балки, на дне которых бурлила вода. Один раз едва не влетели в засыпанный листвой омут. Палка Колченогого, которую он использовал вместо трости, а заодно прощупывал ею путь, беззвучно ушла в глубину. Колченогий пошатнулся, но устоял. Пробурчал малопонятные мне ругательства. То, что я принял за кочку, облепленную гнилыми листьями, расправило крылья и взлетело в пасмурное небо. На том месте, где сидело существо, осталась лунка, и в ней виднелось черное зеркало стоячей воды.
А потом седые тучи заслонили Бриарей. Гром, до этого звучавший в отдалении, вдруг расколол небеса над нашими головами. Хлынул ливень, да с такой силой, что среди деревьев возникли клубы водяной пыли.
Аборигены упрямо шли дальше, среди упругих дождевых струй они ощущали себя словно рыбы в воде. А мне было тяжеловато. Я понял, что чувство направления мне отказывает. Начинало казаться, будто мы ходим по кругу, ведь все вокруг стало одинаковым, расплывчатым, серым.
Из клубов водяной пыли донеслось невразумительное бормотание. Поначалу я думал, что это Колченогий продолжает крыть все на свете, а потом до меня дошло. И сразу стало жарко, словно я находился не в сердце ледяного ливня, а в горячей сауне.
