То, что поначалу казалось возмутительным, после нескольких часов ходьбы стало привычным. Каждый раз, заслышав рев машины, уже независимо от ее марки, я поднимал голову и правую руку, оставляя на несколько секунд большой палец вытянутым вверх. Это, помимо прочего, означало для меня, на первый взгляд, маленькую, а на деле огромную победу над самим собой, победу человека, идущего пешком и решившегося попросить, чтобы его подвезли. Жест получался автоматически и только когда я увидел, что солнце скрывается за холмами, стала очевидной бессмысленность моей затеи.
Правая рука устала сильнее, чем ноги. Но, как только появлялась машина (а в то вечернее время их было множество), какая-то непонятная внутренняя сила заставляла меня поднимать руку и к своему ужасу я слышал собственный голос, также автоматически отвечавший себе, что на этот раз повезет.
Не помню, сколько времени я пребывал в таком состоянии. К отчаянию добавились галлюцинации: будто бы я раздвоился и начал разговаривать с самим собой, находя оправдание всему происходившему с двух противоположных точек зрения. В конце концов голод и жажда, одолевавшие меня, одержали верх над надеждой поймать желанную попутку. Я увидел себя со стороны, шагающим молча. Ругательства, как в собственный адрес, так и в адрес тех, кому было наплевать на меня, иссякли. Наступило просветление.
Решил, что просплю большую часть ночи, устроившись точно так же, как утром — под развесистым деревом. А на рассвете следующего дня, еще до восхода солнца, вновь отправлюсь в путь. Только так я мог пройти как можно больше, прежде чем начнется жара. Продолжал идти, и моя рука с вытянутым вверх большим пальцем-попрошайкой сама поднималась при приближении машин, неизменно проезжавших мимо. Жест получался непроизвольно. И из-за этого я злился на себя: ну и дерьмо же ты, Эмануэл!
И вдруг нашелся выход. И очень простой: идти по другой стороне. Улучив удобный момент, без риска, я быстро перебежал шоссе. Так мне удалось избавиться от своего трусливого поведения. Встречный транспорт ехал в Сан-Паулу, куда ни за что на свете я не хотел возвращаться. Машины ехали с той же скоростью, но теперь — не туда, куда нужно было мне. Рука успокоилась. Я полностью подавил в себе желание поймать попутку. Теперь меня интересовало только одно — найти развесистое дерево, чтобы спрятаться под ним на ночь. Места вокруг были достаточно обжитыми и ухоженными. Реденькие лесочки с высокими деревьями как назло находились вдали от шоссе. Попасть туда незаметно можно было только под покровом ночи.
