Было раннее ясное утро, когда из бревенчатого домика, расположенного на краю большой, затерянной в глубине Чащобного леса поляны, вышел гоблин.
Гоблины, вообще, как известно, народ не мелкий, но этот был поистине исполинского роста, никак не ниже шести футов и десяти дюймов.
Кивнув, в знак приветствия, стоящим у входа телохранителям-ограм, он постоял немного на крыльце, втягивая носом прохладный лесной воздух. Потом, взвалив на плечо огромную дубину, гоблин не спеша двинулся вдоль края поляны, совершая традиционный обход лагеря и проверяя посты охраны. Периметр поляны представлял собой мощную защитную стену, срубленную из брёвен, а вся внутренняя территория была занята небольшими домиками и вырытыми землянками, из которых доносился богатырский храп.
Это была одна из трёх подобных, соединённых между собой тропками полян, которые вместе составляли тайную базу беглых преступников, каждый из которых находился в розыске и опасался покидать территорию лесного массива.
Отряд постепенно разрастался и уже с трудом умещался на трёх полянах.
"Триста сорок шесть морд, - подумал рослый гоблин, - и все хотят жрать три раза в день, и за каждым нужно следить, и каждого надо воспитывать. Ну, и влип же я! Рано или поздно я оступлюсь, и тогда они сожрут меня самого".
Руководить такой многочисленной бандой было не просто. Нужно было постоянно занимать братков какими-то делами и устраивать периодически показательные экзекуции, чтобы с одной стороны члены отряда гасили неуёмную гоблинскую энергию, а с другой - постоянно опасались гнева свирепого вожака.
Судя по всему, руководил бандой гоблин умело, так как отряд его больше походил не на крупную банду, а на небольшое дисциплинированное воинское формирование.
Для того чтобы держать своих подопечных в тонусе, Тырпырхай, а именно так звали главаря, проводил ежедневные учения и тренинги и, используя любую возможность, устраивал столкновения с другими бандами, скрывающимися в Чащобном лесу. Впрочем, в последнее время подобных столкновений практически не было, так как все банды признали его верховенство и всячески старались угодить Тырпырхаю, дабы не вызвать его гнев.
