Дел было много. Проигнорировав совет идти отдыхать, первым делом побежал искать Андрея и весь наш юный партизанский отряд, которого не видел так долго. Оказалось, что жизнь внесла свои коррективы: с самого утра ребята часа два возились по хозяйству, а затем собирались на площади перед церковью на ежедневную тренировку. Пробежав вместе со всеми кросс, убедившись, что за время моего путешествия с обувью порядок навели, поручил Лавору продолжать тренировку. Сам отвел в сторону Андрея – расспросить, как жилось во время моего отсутствия, возникали ли проблемы и что нового произошло за это время.
Нового оказалось достаточно. Услыхав от знакомых, что в нашем селе организовался юношеский отряд, молодежь в селе Георгия Непыйводы устроила бунт и потребовала справедливости. Раз старшие вместе в поход идут, значит, они тоже организуют комсомольский отряд по борьбе с татарскими налетчиками, по подобию нашего. Теорию подобий никто из них не изучал, но народ интуитивно чувствовал: не смогут им отказать, не будет ни у кого аргументов.
И действительно, Георгий встретился с Илларом, поговорили и решили. Конечно, орлы, организовывайте, о том сразу разговор был, но кто кем командует и кто кому подчиняется, сказано не было. В результате там организовался отряд из восьмерых подростков, все дети казаков, командует ими не кто-нибудь, а шестнадцатилетний младший сын Георгия Непыйводы. Дальше он мог не рассказывать, все было ясно и так.
Андрей ездил к ним несколько раз, пытался, так сказать, наладить учебный процесс, но… не так сталось, как гадалось. Подробностей он не рассказывал, но сказал, что больше туда не поедет. Тут, на месте, все было в порядке, единственное – всем надоело сидеть с кувшином на голове и ходить с кувшином на спине, всем хотелось чего-то новенького. Народ как раз закончил силовые упражнения и занялся статикой.
– Сказывал мне Андрей, что научились вы уже, хлопцы, с глечыкамы[14] сидеть и ходить. Сейчас я вас проверю. Давай мне, Андрей, свой глечык, а сам считай. Когда у первого из вас глечык с головы спадет, буду еще один такой счет сидеть. Если просижу, рано вам новое учить, старому еще не научились, если раньше у меня глечык с головы спадет – ваша взяла, завтра новое учить будем.
Все с энтузиазмом уселись на корточки, выставили себе глиняные кувшины на головы, а Андрей начал считать. Честно говоря, они просидели намного дольше, чем я предполагал. И наверняка в обычной тренировке показывали значительно лучшие результаты. Но в том-то и фокус. Мне хотелось, чтоб они сами убедились, насколько все меняется, когда возникает минимальное напряжение. Как только у первого из них сполз кувшин, не подымаясь, скомандовал:
