— И какая же тут связь? — прервал Эймери.
— Как какая?! Там заявлены три главных претендента на выигрыш: Писака Третий, Эль ежей и Капернаум.
— Ты думаешь, намек? — вмешалась Хыльга, ранее не принимавшая участия в беседе.
— Еще не знаю, — сказал Эймери. — Нам следует предвидеть все. В среду едем в Венсен.
— Кстати, — заявил Хассан Ибн Аббу, — месяц назад Антей Глас вручил мне тридцать три папки с материалами, представляющими результаты предпринятых им напряженных и длительных изысканий. У Антея нет ни семьи, ни детей, ни легитимных супруг, ни гражданских жен, нам не известны признанные наследники или душеприказчики. А засим, мне кажется, будет правильным передать эти бумаги вам, тем паче в них наверняка найдутся указания, чья разгадка направит наши усилия в правильных направлениях.
— Сейчас же едем разбирать архив Антея! — не выдержал Эймери.
— Не раньше, чем через три дня, так как сейчас я уезжаю в Элизьён-дысю-ля-Вуаель. Думаю, разделаюсь в среду с утра и вернусь днем. А с вами увижусь к вечеру. Вдруг мы к сему времени уже будем знать скрытый смысл «эля ежей».
— Ставлю на клячу десять экю, — усмехнулся Эймери.
— И я, — сказала Хыльга.
— Извините, — засуетился Хассан Ибн Аббу, взглянув на часы, — я спешу. Электричка без десяти. Времени нет. Всё. Увидимся в среду.
— Удачи Вам, — крикнула ему вслед Хыльга.
— Всех благ, — прибавил Эймери. Хассан убежал. Эймери и Хыльга задержались в зверинце, разглядывая экземпляры фауны. Эймери искал зацепку, след, и всё — впустую. В результате пригласил Хыльгу на ланч, вызвавший у дамы самые приятные впечатления.
Эймери нагулялся в зверинце, а Аттавиани тем временем успел съездить в Сен-Жак, Валь-де-Грас, Сен-Луи и Питье-Сальпетриер. Затем навел справки в девяти участках жандармерии. Антея Гласа там не знали.
К двенадцати часам Аттавиани быстрыми шагами направился в «Липп». На углу улицы Вавен и бульвара Распай ему навстречу выбежал Эймери.
— В «Липп» не идем! — шепнул Эймери. — Кафе кишит шпиками.
— Эти шпики на спецзадании: здесь наверняка уже успел исчезнуть некий субъект, — сказал Аттавиани, грешивший как всякий штатный сыщик — изредка и как бы невзначай — разглашением секретных сведений, не предназначенных для заурядных смертных.
— Исчезнуть?! — вскрикнул Эймери, чуя зацепку.
— Хм, — хмыкнул Аттавиани, кляня себя за нарушение инструкции.
— Ну, же, Аттавиани! Не тяните резину! Ведь и Антей исчез!
— Эти два дела никак не связаны, — пресек Аттавиани.
