— Отлично. Так и договоримся. Я с тобой свяжусь.
Человек в сером костюме поднимается со стула и стряхивает невидимую пыль с рукава.
— Был рад встрече с вами, мисс Селия.
Селия демонстрирует еще один безупречный реверанс, не сводя с гостя настороженного взгляда.
В знак прощания дотронувшись до шляпы, человек в сером костюме выскальзывает за дверь и затем, покинув театр, растворяется в уличной толпе, словно тень.
В гримерке Гектор Боуэн хихикает что-то себе под нос, в то время как его дочь, стоя в углу, разглядывает шрам на пальце. Боль растаяла так же стремительно, как и само кольцо, но воспаленный красный след никуда не делся.
Взяв со стола серебряные часы, Гектор сверяет время с настенными. Он неспешно заводит часы, пристально глядя, как стрелки описывают круги по циферблату.
— Селия, — окликает он дочь, не глядя на нее, — почему часы необходимо заводить?
— Потому что для всего нужна энергия, — послушно повторяет она заученный урок, продолжая разглядывать свою ладонь. — Мы должны прикладывать усилия и тратить энергию, если хотим что-то изменить.
— Очень хорошо, — легонько встряхнув часы, он убирает их в карман.
— Почему ты сказал, что его зовут Александр? — неожиданно спрашивает Селия.
— Что за дурацкий вопрос?
— Это не его имя.
— С чего ты взяла? — удивляется Гектор и, ухватив ее пальцами за подбородок, пытается что-то разглядеть в глубине темных глаз.
Селия выдерживает его взгляд, но не знает, как объяснить, что она почувствовала. Она пытается воскресить в памяти образ человека в сером костюме, его светло-серые глаза и резкие черты лица, чтобы понять, почему это имя так ему не подходит.
— Это не настоящее имя, — говорит она. — Не то имя, что было дано ему при рождении. Он его носит, словно шляпу, и может снять в любой момент. Точно так же, как ты носишь имя Просперо.
— Да ты еще смышленее, чем я мог мечтать, — хмыкает Гектор, никак не опровергая и не подтверждая ее догадок по поводу имени коллеги. Сняв с подставки свой цилиндр, он нахлобучивает его девочке на голову. Огромная шляпа тут же сползает, и детский вопросительный взгляд теряется в ловушке из черного шелка.
