Рагнор яростно дернулся и издал звук, как кошка, которой придавили хвост.
— Магнус, пожалуйста, нет. Музыка не очень хорошая!
— Магнус не настолько плох в танцах, как в игре на чаранго, — задумчиво заметила Катарина. — На самом деле, он танцует довольно хорошо. Хотя и с определенным, э-э, уникальным и характерным стилем.
— Вы даже немного меня не убедили, — сказал Рагнор. — Ни один из вас не умеет убеждать людей.
После краткого напряженного перерыва Магнус вернулся к столу, немного тяжело дыша. Он увидел, что Рагнор решил развлечь себя тем, что несколько раз бился лбом о крышку стола.
— Ну и что, по-твоему, ты сделал? — между угрюмыми ударами потребовал Рагнор.
Катарина внесла свою лепту:
— Красивый танец, традиционный танец под названием Алькатрас, и я подумала, что именного его и исполнил Магнус…
— Блестяще, — дополнил Магнус. — Энергично? Невероятно привлекательно? Легко?
Катарина задумчиво сжала губы, подбирая подходящее слово.
— Впечатляюще.
Магнус указал на нее.
— Вот почему ты моя любимица.
— И по традиции мужчина движется по кругу…
— Ты вращался впечатляюще, — кислым голосом заметил Рагнор.
Магнус слегка поклонился.
— Что ж, спасибо.
— …и пытается поджечь юбки своей партнерши от свечи, — продолжила Катарина. — Это замечательный, энергичный и великолепный танец.
— О, пытается, не так ли? — спросил Рагнор. — Значит, использование магии не традиционно для того, чтобы поджечь юбку женщины и свой собственный показной пиджак, и продолжать танцевать, несмотря на то, что оба танцующих партнера фактически представляют собой вращающийся столб пламени?
Катарина кашлянула.
— Совершенно не традиционно, нет.
— Все было под контролем, — важно заявил Магнус. — Верьте хотя бы немного в магию моих пальцев.
Даже девушка, с которой он танцевал, подумала, что это какой-то изумительный трюк. Она была окутана настоящим ярким пламенем, закидывала голову назад и смеялась. Ее разлетающиеся черные волосы становились потрескивающим водопадом света, а из-под каблуков ее туфель по полу разлетались искры, как сверкающая пыль, юбка оставляла огненный след, будто после хвоста феникса. Магнус кружился и раскачивался с ней, и на одно мгновение яркой иллюзии он казался ей потрясающим.
Но, как и любовь, пламя не может длиться вечно.
— Не считаете ли вы, что наша доброта становится довольно далека от человеческой по мере того, как мы превращаемся в существ, недостижимых и несимпатичных человечеству? — спросил Магнус.
