— Вы одна? — поинтересовался он, пропуская ее вперед и с интересом оглядывая пустой коридор.
— О да! Вы что подумали о Рики? Упаси нас Господь! Если бы он только знал, что я нахожусь здесь…
Шейн плотно прикрыл за собой входную дверь и запер ее на ключ.
— А что, по-вашему, он способен предпринять, если все-таки узнает, что вы отправились ко мне? — осведомился он, когда Доринда умолкла.
Он запнулся, заметив крупные капли слез, навернувшиеся на глаза девушки. Губы ее предательски задрожали, и она испуганно оглянулась на запертую дверь. Шейн осторожно взял девушку за руку и подвел ее к глубокому креслу, предварительно развернув его таким образом, чтобы иметь возможность наблюдать за лицом посетительницы.
— Устраивайтесь поудобнее, — предложил он, — и расскажите мне свою историю.
Когда девушка присела, детектив вернулся на свое место на кушетке.
— Я наделала столько глупостей, — начала она, — я не нахожу себе места от стыда и перепугана до смерти. Если бы вы только смогли помочь мне, мистер Шейн…
Девушка опустила голову на ручку кресла и, закрыв лицо руками, разразилась безудержными рыданиями.
— Конечно я помогу вам, Доринда. Пожалуйста, успокойтесь. Здесь вы в полной безопасности. Все будет хорошо.
Детектив извлек из кармана носовой платок и, подойдя к креслу, вложил его в руку девушки.
Доринда подняла платок к глазам и сделала тщетную попытку остановить слезы, продолжавшие катиться по ее щекам. Постепенно ее рыдания стали тише. Она выпрямилась в кресле и вытерла заплаканные глаза.
— Поверьте, я совсем не плакса, мистер Шейн, — прошептала она. — Извините меня.
— Не надо оправдываться, — сказал детектив торопливо. — Может вы хотите выпить, прежде чем начнете свой рассказ? Немного шерри не повредит вам.
— О нет! Спасибо. Я никогда не пью, мистер Шейн. И мне уже гораздо лучше. — Она доверительно наклонилась к детективу. — По своей собственной глупости я влипла в скверную историю и намерена исправить свою ошибку прежде, чем мои родители узнают о ней. — Она запнулась, заметив свою фотографию в обнаженном виде рядом с настольной лампой. — Поверьте, что я не настолько испорчена, мистер Шейн. Мне становится нехорошо при одном взгляде на одну из этих фотографий. Если бы вы знали, как мне стыдно, мистер Шейн.
Детектив бросил косой взгляд на снимок.
— Забудьте об этом. К сожалению, вы были настолько неосторожны, что подписали некоторые из них, не так ли?
— Увы, да. Я подписала массу подобных фотографий, хотя это и было в самом начале моей, так называемой, карьеры. Я была глупа, мистер Шейн. Мне казалось, что таким образом я становлюсь взрослее и независимей. Но когда сегодня вечером вы упомянули о моих родителях… — Доринда сделала короткую паузу, пытаясь овладеть собой, и продолжала. — Все это время, наверное с первого дня, меня не оставляли сомнения относительно разумности моего решения, но мне так хотелось утвердить себя, доказать всем, что я уже не маленькая девочка, какой продолжали считать меня родители. Вы понимаете меня, мистер Шейн?
