Нет, я не против. Я даже где-то и «за». Я только хочу напомнить господам окружающим, что я тоже имею на это право. Право на окружение. Это так, на минуточку… Если, мол, спросит кто.
И ещё… Со временем я окружу их всех. До одного. Поголовно…
В минувшую субботу я снова купил тетрадку на пружинном креплении.
В предыдущий раз я купил её ровно четыре недели назад, и на обложке той, утраченной столь экзотическим способом, был изображён леопард.
В той тетради я начал писать некое произведение под названием «Enter». В том произведении было написано, что это последнее, что я имею сообщить в письменной форме. И ещё там утверждалось, что некое 29-е марта — последнее 29-е марта в моей жизни. Год я не поставил, ей-богу, по чистой случайности.
Я помню, как долго не решался совершить вышеозначенную покупку, потому что с обложки витринного образца на меня смотрел не леопард, а жираф, и я никак не мог взять в толк, что это может означать. Результаты же всё-таки предпринятого мною действия превзошли все ожидания, потому что в итоге я завладел леопардом. Или леопард завладел мною. Не знаю.
В той тетрадке я что-то писал в течение двух недель, и мне действительно нравилось, что выходит из под пера моего (там ещё была сложная и столь же реальная, сколь и сложная, история с шариковыми ручками, которыми я всё это писал), пока вечером 10-го апреля, после второго фестиваля «Правда-матка» (в данном случае не слишком удачного только по той причине, что организацией этого мероприятия занимался на сей раз не только я, в отличие от действительно удачной «Правды-матки–2002») — так вот, пока 10-го апреля я не получил пизды.
Пизды я получил, казалось бы, случайно. Просто нёс вернуть Марковскому его «клавиши» «Roland JP 8000». Пьян был, но не сильно, всего каких-то 100–150 капель на всё из себя одухотворенное рыло. У меня попросили прикурить, но стоило мне протянуть зажигалку, как я получил довольно ощутимый удар в зубы, но устоял, хотя и несказанно удивился. Тут появился второй человек, попытавшийся сделать вид, что хочет нас разнять. Я знал, что это лишь манёвр и знал, что это моё знание мне не поможет. Меня сбили с ног, и дальше я толком не помню. Факт тот, что когда я пришёл в себя, со мной не оказалось ни чужих «клавиш» ни рюкзака с двумя шнурами «джек — джек», старенькой примочкой «drive-distortion», двумя моими книжками «Душа и навыки» и главное — тетрадкой с леопардом, озаглавленной «Enter».
