В тот момент, когда ты начинаешь менять свою жизнь, никогда не забывай, что и сам не являешься ты константой! Глубокая мысль, правда? Я, например, охуеваю, блядь, прямо!
Да ну что тут таить греха! Ну, ненавижу я людей уже за то, что они существуют. И существование как таковое я ненавижу. И чтобы понять, что оно, Существование, существует лишь для того, чтобы быть однажды безоговорочно отвергнутым, требуется самая малость. Надо всего лишь быть существом, сопоставимым по своим интеллектуальным и душевным способностям, ну, для начала, хотя бы со мной. Такая история. И никакая не другая.
У всех случаев моих неприятностей только одна причина, начиная с самого раннего детства: моя неуверенность в себе. А если точнее, то причина только в «человеколюбивых» сомненьицах, ala «а вдруг я не прав?» Да нет же, блядь! Прав! Всегда прав. И тут можно ставить акценты, где угодно душе. И, мол, всегда я прав. И я прав всегда. А самое честное по отношению к себе самому — всегда прав только я один! Поэтому-то я, собственно, и один.
У меня за спиной спит LL. Так же, как раньше у меня за спиной спала A. LL ни в коем случае не похожа на A, а A, ясен мой хуй, блядь, при любой, к моему ль сожаленью, погоде, не LL. Но… у меня за спиной всегда кто-то спит!
Всё человечество спит у меня за спиной, и этим, блядь, оно меня заебало. Заебало оно меня, выходит, лишь тем, что оно не может иначе. Стало быть, заебало самим фактом своего существования. Почему это вечно спящее человечество, спящее лишь оттого, что я бодрствую, сколь бы поздно я не вставал (кстати говоря, и иногда достаточно рано, — так рано, как мало кто может) — так вот, почему же это, блядь, вечно спящее человечество позволяет себе полагать, блядь, себя в первом лице?!
Господи, ну когда же вы, люди, поймёте, что вас не существует в природе?!.
Больше всего на свете я хочу, чтобы девочки помогли мне разрушить этот чудовищный мир!!!
В этом могут помочь только девочки. И только одним путём. Они должны любить меня искренне и самоотверженно (и при этом, что важно, абсолютно взаимно с моей стороны!), но при этом категорически не стремиться к браку со мной. Брак со мной, его единственно возможная форма — это заключение со мной соглашения (желательно подписанного кровью на незримых скрижалях сердца) о том, что до самого последнего дня мы будем рука об руку, и оных рук же не покладая, трудиться над разрушением этого мира в самых его устоях. Да, я хочу чтобы всё перевернулось вверх дном, потом закипело, вспыхнуло и исчезло. Чтобы увидел Бог, что то, что сделал он некогда — нет, н е х о р о ш о. Чтобы наконец увидел он всё в правильном свете.
