И вот ПАНИРОВОЧНЫЙ СУХАРЬ! При том, что сам по себе сухарь легко исчисляем, неисчисляемым его делает прилагательное «панировочный», поскольку ПАНИРОВОЧНЫЙ СУХАРЬ, вообще, кстати, не употребляющийся в единственном числе (не употребляющийся в языке, но не так, чтоб не в пищу), суть крошки.
При этом следует понимать, что существительное КРОШКА предельно предметно и исчисляемо. Её можно потрогать, и она даже может, одна конкретная маленькая КРОШКА, доставлять массу неудобств в постели. К примеру, если с похмелья в той же постели неаккуратно жрать бутерброды, — то есть насорить.
Неисчисляемым КРОШКУ делает именно женский же род, а не множественное число. Когда мы говорим о неисчисляемых существительных, мы берём только единственное число в именительном падеже. В идеале это должен быть ещё и мужской род, но у КРОШКИ нет мужского рода. В женском же роде единственного числа в именительном падеже количество КРОШКИ становится неопределённым по аналогии со словами «стружка» или диалектным «мошкА». А другого рода, повторяю, у КРОШКИ нет…
Когда же я утверждаю, что я теперь ПАНИРОВОЧНЫЙ СУХАРЬ, оный сухарь перестаёт быть предметным существительным, то есть денотатом, и, оставаясь всё-таки сухарём, превращается в понятие, потому что я — это Я. То есть человек, одушевлённый и т. п..
Ещё это можно назвать метафорой. То бишь, таким образом, я, блядь, уёбище, высказался о своём теперешнем положении в метафорическом, ёпты, ключе!..
Вчера, 17 марта, я ничего не написал об Ираке, потому что а) не в курсе дел, б) у меня несвоевременно кончилась карта в интернет-кафе E-MAX). Ключом к пониманию пунктов А и Б служит пункт В: я ушёл от A и покинул нашу с ней квартиру и рыжую кошку…
Поэтому вчера мне было наплевать на войну в Ираке. Но…
В одном из смыслов я ушёл, чтобы впоследствии эта война перестала мне быть чужой…
Воскресенье, 23 марта 2003 года, 23:53
22-е марта 2003 года. (Понимаю, что «сегодня» не то, но тетрадочная правда важна, да.)
Сегодня я курил свою кровь…
+ — за неделю до того, как я «кинул A» (как, в свою очередь, выразилась Милая Зубрика, коей я написал в понедельник же из Интернет-кафе «E-Max», памятуя о том, как она приехала ко мне в гости через полтора часа после того, как сказала, позвонив by telephone, что только что (тогда, давно, в конце апреля 1999-го) выгнала Серёжу и сейчас приедет ко мне), Элламэйл, супруга г-на Никритина, в телефонном разговоре спросила: «Всё прессингуешь, как тебе это свойственно?». Да…
