От его полупохабной, но дружественной и даже где-то сердечной болтовни мне стало почему-то легко на душе, и я даже тихонечко рассмеялся, переставляя заплетающиеся ноги и поддерживаемый кряжистым гномом. Меня провели обратно в маленький, скупо освещенный зал и усадили на прежнее место. Прямо передо мной сравнительно аккуратный и прямой контур столешницы имел два полукруглых вырванных фрагмента, словно средних размеров медведь с голодухи решил полакомиться столом. На самом столе беспорядочной грудой валялась еда вперемежку с перевернутой посудой, всё это было залито пивом, которое частыми каплями падало на пол и скапливалось там в одну большую лужу.
Тут же возникли бледные служки во главе с жутко перепуганным и трясущимся хозяином, который готов был грохнуться в обморок в любой момент. Пока наводился порядок, Дрольд осмотрел мои руки, после чего резюмировал:
- Придется тебе повозиться, выколупывая всю эту древесину, да потом еще дней десять руки в дубовом настое вымачивать.
- Да куда ему сейчас этим заниматься, дуболом ты деревенский! - Возразил Гримир. - Он же сейчас на такой подвиг не способен, а завтра поздно будет, нагноение пойдет.
Тут же он повернулся ко мне:
- Дай-ка! - Коротко скомандовал он, решительным рывком приблизив мою правую руку вплотную к своим глазам. - Ща, всё сделаем. Где там у меня щипцы были...
Не глядя, Гримир пошарил свободной рукой в своей напоясной суме, извлек оттуда какой-то вычурного вида средневековый эквивалент пинцета с плоскими в виде лопаточек концами и вновь почти уткнулся носом в мою изуродованную ладонь.
- Ядрено коромысло! - В сердцах выругался он после нескольких безуспешных попыток подцепить хоть одну щепку, вонзившуюся мне под ноготь. - Хозяин! Свечей побольше принеси! Ни крота ж не видно!
Несчастный корчмарь мигом исполнил просьбу, словно был обут в крылатые сандалии Гермеса.
Дело пошло шибче и весь следующий час был посвящен моим рукам и впившимся в них занозам, коих оказалось довольно много.
- О как! Смотри! - Воскликнул Гримир, показывая мне мою правую руку. - Там, где Перстень, там будто огнем опалило!
В самом деле, на пальце вокруг Перстня имелся аккуратненький такой ободок из копоти, а ближайшие к нему занозы зашли под кожу уже опаленными и даже обуглившимися.
Остальные мои спутники еще какое-то время надоедали мне осторожными расспросами о произошедшем, но так как я ничего не мог толком рассказать (в принципе я не столько не мог, сколько не хотел ничего рассказывать), то они скоро ретировались в снятый на втором этаже закуток.
