В разгромленном заляпанном помещении остались лишь мы со Скотти.
- Кхм... - Несмело кашлянул он через некоторое время, проведенное почти в мертвой тишине. - Ну что ж вы так?
Голос звучал неуверенно и несмело, но с большой долей укоризны, словно у учителя начальных классов.
- Я? Как? А как я? - Возмущенно-удивлённо спросил я, округляя глаза.
- Я, по-моему, ничего такого ей не сказал, просто она не привыкла к полемике.
Скотти коротко вздохнул и отвернулся, было видно, что моя фраза попала в цель.
- Всё равно... - Почти проскулил он. - Не стоило вам доводить до такого. Опра достойная, умная женщина. Она всего добилась сама и на ней лежит много ответственности...
- Однако же в выражениях она не стесняется, хотя должна, как начальник, в первую очередь следить за собой.
Скотти поднял на меня свои по-собачьи грустные глаза, немного помолчал и вдруг спросил:
- Вы ведь не знаете нашу историю, историю нашего общества, культуру, не так ли?
- Нет, откуда мне?...
- Я так и подумал, вы не принадлежите нашей системе ценностей, вы не вписываетесь в неё.
Он вновь немного помолчал, потом продолжил:
- Вы были правы по поводу пролитой крови... Много её пролилось - мужской крови. Хотя сначала всё было довольно цивилизованно и чинно.
И он поведал историю становления своего общества, которая вкратце выглядит так: около четырёхсот лет назад в их мере зародилось движение, агитировавшее за предоставление равных прав женщинам. Потом в немыслимо короткие сроки появились тысячи так называемых правовых организаций, упорно дудящих в одну дуду: дайте женщинам больше прав, больше, больше! Институты образования, медицины, воспитания с младых ногтей были скоро и беспощадно феминизированы, мальчикам уже с самого детства прививали осознание своей ущербности и второсортности. Подтасовывались научные и исторические факты. Истерия приобрела массовый характер, многочисленные организации, ячейки, раздутые до неимоверного научно-исследовательские институты, занимавшиеся только одним направлением - штамповкой многочисленных доказательств превосходства женского пола, они сжирали очень много денежных и материальных ресурсов, но инвесторы не давали засохнуть финансовым рекам и водопадам, неизвестным до поры инвесторам всё это было чрезвычайно выгодно, они имели свой интерес и свои дивиденды. После пятидесяти лет молчания и бездействия вдруг робкое слово в свою поддержку взяли мужчины, они вдруг стали осознавать, что всё вокруг устроено не для них, если много раньше у мужчин и женщин были свои права и свои обязанности, и присутствовало гармоничное сосуществования двух миров, то сейчас мир стал однополярным и агрессивным по отношению к мужчинам! Но все попытки противодействовать в правовом поле были обречены, потому что время было безнадёжно упущено, а парадокс состоял в том, что против мужских правозащитных организаций выступали сами мужчины! В обществе уже настолько укоренилось мнение о "настоящем мужике", который всё стерпит, которому стыдно сходить к врачу, который обходится минимумом, отдавая почти всё, что немногочисленные организации в поддержку мужчин просто развалились и исчезли, так как никаких инвесторов за их спинами и близко не стояло.
