– Мы из кубанской полиции, коллеги! Капитан Мазин. У нас майору плохо.
– Почему здесь встал, русский?
– Я же говорю – майору Боброву стало плохо.
Переглянувшись, автоматчики разделились.
Один продолжил держать на прицеле Кустова, другой направился к открытой двери «десятки». В свете фар хорошо были видны и бледное лицо Ратного, и волнение придерживающего друга Веселова. Взгляды бородача и на секунды пришедшего в себя Сергея встретились.
– Ты?..
Ратный не смог ответить, снова отключившись. Но наверняка тоже узнал чеченского дэпээсника. Еще бы, ведь это был тот самый надзиравший за работой кинутых компьютерщиков «бригадир». Лязгнул передернутый затвор.
– Русский, из машины! Руки подними!
– Я из полиции…
– Заткнись! На обочину, быстро! Шамиль, второго сюда!
Отвратительное ощущение – стоять под дулами «акаэмов» без оружия, с поднятыми руками, ожидая решения своей участи. Дэпээсник о чем-то напряженно размышлял.
– Послушайте, мы из кубанской полиции…
– Заткни пасть, баран!
Попытка не удалась. Ствол «Калашникова» недвусмысленно приподнялся. Неужели они сейчас станут стрелять?! Почему?!
Крепкие ладони неожиданно легли на затылок и челюсть «бригадира», резко крутнули. Хруст шейных позвонков! Неуловимо переместившись, Сергей левой рукой отвел дуло автомата второго дэпээсника, правой вогнал в грудь клинок HP. Выдернул, придержав оседающее тело, довернулся вместе с ним и с короткого замаха отправил нож навстречу выскочившему из машины третьему чеченцу. Сверкнув тусклой молнией, клинок с глухим хрустом вошел в левую глазницу врага. Хлестко, до упора, откинув того назад, к распахнутой двери служебной машины. Сергей, отпустив труп, бросил быстрый взгляд по сторонам, повернулся к замершим парням.
– Бойцы, где?..
Остановившийся на полуслове Ратный внезапно пошатнулся, стал оседать. Метнувшийся вперед Александр еле успел подхватить снова потерявшего сознание друга. Из левого уха Сергея, пятная черными пятнами плечо, опять потекла кровь. Потрясенно обведя взглядом убойную картину, Константин обреченно выдавил:
– Песец!..
Сложно сказать, сколько продолжалась бы немая сцена, но Ратный пришел в себя. Сократились зрачки, он глубоко вдохнул, взгляд снова стал осмысленным.
– Сергей!..
– Да?.. Александр… я опять вырубился?
Опершись на руку Веселова, поднялся, пошатнувшись, укрепился на ногах. Посмотрел вокруг, машинально, испачкав руку кровью, потрогал ухо и пораженно прокомментировал:
– Вы охренели, парни…
