– Ладно. Саня, тебе на завтрашний день отдельная задача. Надо взять командировочное дело в кадрах. Получится?
– Легко. Скажу, что нужны данные по командировкам центра. Но выносить они не дают, работать разрешают только там, на столике.
– Это хуже. Мне нужны четкие образцы командировочных удостоверений тех, кто ездил в Чечню. Лучше – в Гудермес. Хотел отсканировать…
– Если на мобилу сниму?
Глянув на протянутый навороченный «Сони Эриксон», Сергей одобрительно кивнул:
– Сгодится. Постарайся сделать почетче печати и штампы «прибыл-убыл». Когда народу в кадрах поменьше?
– В половине одиннадцатого. Все чаи гоняют – второй завтрак.
– Вот в это время и потрудись.
– Понял.
Костя заинтересовался:
– А зачем, Владимирыч? Какой план?
– Представьте, парни. В первой половине дня к блокпосту подъезжает личная «десятка», кем-то спонсированная по доверенности любимым полицейским. Три офицера в городском камуфляже предъявляют ксивы уголовного розыска и командировочные в УВД Гудермеса. Вопросы это вызовет?
Мысленно прикинув ситуацию, напарники согласно кивнули, Веселов резюмировал:
– Да-а, Владимирыч… С такой головой надо было тебе в «фейсы» идти.
– Или в криминал. Назад поедем со вторым комплектом командировочных, где уже будут отметки о прибытии. Надо взять и «гражданку» – не фиг в самой Чечне отсвечивать. Тайник там не очень далеко от дороги. Ты, Константин, останешься в машине или лучше действительно съездишь в Гудермес, на рынок, потом вернешься. Если что – можно созвониться. Как в общих чертах?
Парни помолчали, обдумывая детали.
– Ты знаешь, Владимирыч, по-моему, круто. Все продумано.
Глянув на «Соню», которую так и крутил в руках Веселов, осененный мыслью Ратный поморщился:
– Не все. Телефоны. Нельзя со своими туда ехать. Свои включенными оставим у тебя, Константин. Днем до нас не дозвонятся, а вечером пусть Вартуш отвечает на звонки. Вышел в магазин, бухает, спит… что угодно. Будет типа алиби на всякий случай. По билингам операторов легко подтверждается. Два телефона и «левые» симки я возьму на радиорынке. Теперь все.
* * *
В половине четвертого утра три темные фигуры пробирались через двор многоэтажки, обходя свет редких фонарей. Узкий луч светодиодного фонарика скользнул по номерам припаркованных машин, замер на нужном. Придержав парней, Ратный, встряхнув баллончик, вывел на борту иномарки кривое черное «пидор». Присев у колес, пробил отточенным шилом боковины бескамерных шин. Распределив жестами напарников, дал отмашку. Грохот разбиваемых молотками стекол слился с визгом обдираемого арматуриной металла. В сторону отлетело сбитое зеркало. Взвыла сигнализация. Еще пара ударов.
