— Этот наглец совсем сошел с ума! — закричал между тем жандармский офицер. — Вы что же, будете стрелять в представителей закона, мсье? Вперед, жандармы! Вышибай дверь!
— Назад, господа, если вам дорога жизнь! — воскликнул Рикар.
И так как офицер, взяв у солдата ружье, подскочил к двери и уже занес приклад, юноша спустил курок. Пуля сшибла каску с головы офицера, и тот, яростно выругавшись, отбежал на несколько шагов.
— Следующим выстрелом я продырявлю вам голову, если хоть кто-нибудь из ваших людей прикоснется к двери! — отчетливо произнес Огюст, поднимая второй пистолет.
— Да вы — мятежник! — взревел офицер.
— Четыре жандармских ружья при этих словах вскинулись и нацелились на окно.
— Огюст! — шепнул Антуан. — Впусти их, или…
— Тише, Антуан, — не поворачивая головы, сказал Рикар. — Отсчитай от стены четыре… нет, пять квадратов и сдвинь пятый в сторону… Ну, толкай!
Поняв наконец, в чем дело, Модюи напряг руки, толкнул деревянный квадрат потолка — тот действительно отъехал в сторону, открывая неширокий люк.
— О, боже! — голос Антуана дрожал и звенел от восторга и изумления, он готов был зарыдать. — Откуда… откуда ты узнал?
— Да залезай же, черт возьми! — прошептал Огюст, краем глаза наблюдая за тем, что происходит у него за спиной. — В черепице тоже есть люк, только найди его… Он наверняка просвечивает… По лестнице перелезь на ту сторону крыши, потом на пристройку, оттуда спустись в сад. Он запущен, там никого нет… Когда услышишь, что они уехали, возвращайся через крышу сюда. Понял?
— Да, — живо ответил Модюи и в следующее мгновение исчез в люке.
— Послушайте, мальчик мой! — обратился в это время жандармский офицер к Рикару. — Или дайте честное слово, что сейчас откроете дверь, или я прикажу вас застрелить. Вы достаточно испытывали мое терпение, а сейчас совершили покушение на меня.
— О, только на вашу каску! — ответил Огюст.
Его острый слух уловил шорох на крыше, и он понял, что Антуан благополучно перебрался через конек и спустился к пристройке.
— Если бы я хотел вас убить, мсье офицер, то попал бы не в каску, а в вашу голову, — сказал юноша, невольно переводя дыхание.
— Довольно! — прогремел офицер. — Именем императора, откройте, или…
— О, вот перед именем императора я сдаюсь! — осажденный бросил на стол пистолет. — Сейчас я открою вам, мсье, хотя и не знаю, что вам от меня надо. Но придется чуть-чуть подождать: я с трудом спускаюсь по лестнице.
С этими словами он подошел к сундуку. Стиснув зубы, чуть не плача от боли, Рикар влез на сундук, затем на стул и концом костыля задвинул деревянную крышку люка, которую оставил открытой Антуан. Потом Огюст спустился на пол, подвинул сундук на место, поставил к стене стул.
