— Ваша карта заблокирована, — она нахально перебила Азнавура. — По просьбе вашего куратора.
— Куратора? — я чуть не взорвался. — Но послушайте, мефрау, что же это такое? Куратор? У меня нет никакого куратора. Кто вам это сказал?
— Я сейчас узнаю. Минутку. — Опять пошел отсчет долларов. — Дюк, вам эта фамилия о чем-то говорит? — раздалось на том конце.
— Да, доктор Дюк — это мой врач. Мой психиатр. Мефрау, произошло какое-то недоразумение. Ужасное недоразумение…
— Возможно, — спокойно отреагировала телефонистка.
Она сообщила, что моя карта заблокирована три недели назад. И что лучше всего мне завтра самому к ним зайти. Мне ведь известно, где они находятся? И она назвала не то улицу, не то канал. Уже не помню, думаю, что улицу.
— Но я нахожусь в данный момент в России! — в отчаянии воскликнул я. — Я звоню вам из Санкт-Петербурга. Что мне делать? Ради Бога, помогите!
— О… — возникла некоторая пауза. — Россия. Ну и как там? Наверное, холодно? Много снега?
Все же она считала, что самое лучшее будет, если на этой неделе я к ним лично зайду. «Всего доброго».
Как только я положил трубку, телефон тут же затрещал снова.
— Служба администрации, — представился по-английски мужской голос. — Вы только что девять с половиной минут говорили с Голландией. С вас шестьдесят три доллара. Будете расплачиваться наличными или по кредитной карточке, сэр?
Я опять каждый вечер торчал в кафе «Чайка», но не встречал там больше никого из знакомых. Куда подевался Жан-Люк? Он в тюрьме? Но за что? Международный зеленщик Ханс, похоже, тоже исчез с лица земли. Я накачивался пивом «Иевер» и водкой, отводил взор от ночных бабочек и страстно надеялся встретить хоть кого-нибудь из соотечественников, кому, в надежде, что он поможет, можно довериться.
Даже сопляк-лимбуржец и тот не появлялся. Мне показалось, что он из хорошей семьи и что у него самого с фондами все в порядке, в этом я был убежден, несмотря на его акцент и глаза, как у устрицы, в которых… Так или иначе, дело было не совсем чисто. Седьмого октября, это была суббота — я это понял по отсутствию грохота грузовиков — меня около десяти утра подняли с постели телефонным звонком.
— Ну и как, у вас нашлись деньги? — спросил по-немецки тонкий голос.
— Да, только не вся сумма, — ответил я, все еще хриплым со сна голосом и объяснил, что я буквально все испробовал, но у меня заблокировали кредитную карточку, может быть…
— Окей, — в голосе послышалось оживление, — мы сейчас к вам зайдем.
