Роб махнул им своей рапирой.
— Ну, кто следующий?
Как и следовало ожидать, его вызов никто не принял. Слуги подхватили своего упавшего хозяина и куда-то поволокли, рыдающая проститутка поплелась вслед за ними. Кровопролитие закончилось так же быстро, как и возникло.
— Надеюсь, теперь вы довольны, — пробормотала Анна.
Роб, смеясь, оперся рукой о стену у ее головы.
— Да, вполне. Они сбежали, как крысы из сточной канавы. Разве вас это не позабавило?
— Нет. Мне кажется... — Она вдруг увидела, что пятно крови на его обнаженной груди стало больше и ярче и пачкает его растрепанную рубашку. — Вы ранены!
Она протянулась к нему, но он зашипел от боли и оттолкнул ее руку:
— Это просто царапина.
— Если ничего не предпринять, царапина может привести на кладбище, — запротестовала Анна. — Я ведь дочь Тома Олвика, если помните? Мне много раз приходилось видеть раны. Пожалуйста, позвольте мне взглянуть.
Он посмотрел мимо нее на глазеющих актеров, явно недовольных, что шумиха так быстро закончилась.
— Не здесь, — пробормотал он.
— Что? Скромничаете? Хорошо, мы можем пройти в уборную.
— Я буду счастлив перед вами разоблачиться, миссис Баррет. Только попросите...
Роб внезапно качнулся, его бронзовое лицо посерело.
Анна приняла его на себя, обхватив рукой за стройную талию. В ее сознании прозвучал тревожный звоночек. Роберт Олден никогда не бледнел. Этой ночью, похоже, действительно что-то случилось.
— Роб, в чем дело? — выдохнула она.
— Никто не должен узнать, — грубо заявил он и тяжело прислонился к ней, дыша в затылок.
Узнать что?
— Я никому не скажу, — прошептала она. — Пойдемте в дом, и все будет хорошо.
Если бы только она сама верила в то, что говорила.
Анна вела Роба по запутанному коридорному лабиринту за сценой театра. Царила такая пугающая тишина, что было слышно, как его дыхание эхом отдается в грубых деревянных стенах. В горле у нее застрял запах пыли, грима и крови, а опиравшийся на нее Роб казался слишком горячим, словно у него был жар.
Она старалась не поддаваться беспокойству, но у нее не слишком-то получалось. Всю свою жизнь она жила со вспыльчивыми и непредсказуемыми мужчинами — сначала с отцом, потом мужем, теперь снова с отцом. Вражда и драки, дуэли и даже внезапная смерть от чьей-то руки — все это на улицах Соутворка и Бэнксайда было обыденным. Анна на горьком опыте узнала, каково это — иметь дело с такими характерами.
Но Роб Олден, несмотря на свою вспыльчивость, всегда был выше подобных вещей. Он мог выигрывать поединок одним движением рапиры и при этом беззаботно улыбаться. Его знали и боялись. Мужчины говорили, что за его улыбкой скрывается смертоносное сердце, и старались избегать Роба. Анна много раз видела эту его улыбку и ломала над ней голову. Роб шагал по жизни как заколдованный.
