Хозяин опять лениво пожал плечами:
– Кто ж вас разберет? Глидер вроде знакомый, да откуда я знаю, кто на нем летит? На брюхе у него не написано.
– Я же говорил, профессор, – встрял Никодим, – озоруют тут у нас всякие придурки. В прошлом месяце вон одни уроды семью Исуповых в заложники захватили. С хутора Пашкин Лес. И на их же глидере полетели к лагерю старательской артели Кузьмы Оглобли. Думали врасплох застать. Только когда вывалились из глидера, получили в упор залп из старательских «бариновых». А потом еще один. И пожалте бриться. Те, кто выжил в перестрелке, потом очень удивлялись, как так получилось и почему налет не удался.
– А с семьей что? – обеспокоенно вскинулся профессор.
– Так с ними только двое охранников осталось. Вон Родим Афанасьевич с парой наших, что недавно из армии вернулись, баловников и скрутили.
– И вы, значит, тоже в армии служили? – Профессор окинул уважительным взглядом крепкую фигуру хуторянина.
Тот молча пожал плечами, будто не поняв вопроса, а Никодим даже удивился:
– А кто не служил-то? Самое мужицкое дело – императору служить и родину от супостата оберегать.
Профессор вздохнул:
– Ну, в столице не все так думают, особенно из молодежи…
От такого заявления Никодим даже глаза вытаращил. Это как же так – в армии не служить и продолжать мужиком считаться?! Да где ж это видано?.. Впрочем, кто их, столичных, разберет. Он, когда учился, слыхивал, что есть мужики, которые с другими мужиками заместо женщин живут. Такие, ясно дело, и служить не пойдут, потому что не женское это дело, так что все возможно…
– Но кому же это могло прийти в голову напасть на подданных русского императора? – снова вернулся к теме озорников профессор. – Все ведь знают, что у Александра Михайловича с мародерами разговор короткий.
Хозяин хутора вновь молча пожал плечами. Никодим пояснил:
– Я же и говорю – придурки. Потому как думали, видно, что медвежий угол у нас тут, никто и не узнает, кто созоровал, а ежели и узнает, то где мы, а где император – Александру Михалычу, мол, и делов-то нет до того, что происходит на окраинных планетах державы… Ну и вот. Те, что выжили после нападения, числом немного, трудятся сейчас в поте лица на рудниках его императорского величества. Лет через шесть, глядишь, выйдут высочайшим указом на поселение, ума-разума набравшись… Ну, пес с ними.
Все согласно покивали, а затем Вельяминов, осторожно сняв пенсне-коммуникатор и начав протирать его белоснежным шелковым платочком, обратился к хозяину хутора:
