— Времена изменились, Анатолий. Надо учиться работать в новых условиях. Раньше газеты были на содержании КПСС. Теперь им дали вольницу, они вправе выбирать, под кого ложиться. Надо это использовать.
— Зачем?
— Многие толстозадые из Кремля тоже не понимают. — Генерал пригубил вино. — А зря. Репутация — великая сила. Сегодня ты на коне и тебе плевать, что народ тебя не любит. Кто такой народ? Быдло! Но завтра… Все может измениться. И те, кто накануне «чего изволите», тебя затопчут.
— При чем здесь пиар? Это закон жизни, — рассмеялся Анатолий.
— Если убедить людей, что ты преступник, тебя спишут твои же покровители. В тюрьму, конечно, не посадят. Но и президентом не сделают. Да и на Западе с тобой разговаривать не станут. Особенно если захочешь бизнес вести. Там, за границей, все берут на заметку. Внесут в базу данных Интерпола — и даже на Канары не съездишь. Не пустят. Или пустят, но — посадят. Поэтому не переживай. И учись работать с журналистами.
— Вашими бы устами да мед пить.
— Анатолий, что-то подобное уже проходили в двадцатых годах. На этой же даче наверняка, так же как мы, сидели чекисты, старые рубаки. Пили водку, закусывали, крыли правительство. Вокруг разгул НЭПа, коррупция, братание с немцами. Но пришло время, и они навели порядок. И какую страну построили! Так и сейчас: наш час еще придет. Поэтому, Анатолий, мы должны держаться вместе. Я уважаю Борю Брайчука. Это достойный человек, прекрасный профессионал. Но в некоторых вопросах…
Голос генерала звучал мягко и ненавязчиво. Незаметно он завораживал и обволакивал Ермакова и, подобно удаву, затягивал на шее петлю.
— Я вижу, он повесил на тебя даже столь деликатную операцию, как «Мытарь»? — Удав уже сворачивался во второе кольцо вокруг шеи, но все еще казался мягкой подушкой. — Хоть вы давно дружите, он сдаст тебя ничтоже сумняшеся, едва запахнет жареным.
— Я знаю, — хрипло ответил Анатолий, начиная чувствовать петлю.
— Ты рискуешь слишком многим. Там, где пахнет деньгами, пересекаются интересы титанов. Им плевать, что ты зарабатываешь не для себя. Оступишься — раздавят.
Ермаков, который в этих делах тоже был отнюдь не кроликом, понял, куда клонит генерал… Его вербовали! Просто и банально. Как солдата-салагу в учебном центре. Важно не то, что говорилось, а — как говорилось. Вокруг слов витала магия, которой удав ломает волю кролика.
— Рано или поздно тебе придется решить, к кому примкнуть. Если поздно — плохо. Придется просить. Сейчас тебе самому протягивают руку. Это выигрышное положение. И тебе нет смысла отказываться от взаимовыгодного сотрудничества. Думаю, ты прекрасно понял?
