Анатоль Фанфара, как обычно, вернулся домой около двух часов и удивился, что в комнате Пегусов все еще горит свет. Но еще больше он удивился, когда в передней его встретили пани Пегусова и пан Пегус.
— Что случилось? — спросил он. — Вы еще не спите?
Вместо ответа пан Пегус схватил его за руку:
— Пан Анатоль, вы вернулись домой один?
— Не понимаю, — поднял брови пан Фанфара.
— А они?
— Давно уже ушли.
— Из «Аризоны»?
— Да, из «Аризоны».
— А Алек?
— Алек пошел с ними.
— Куда?
— Ну, наверное, домой.
Супруги переглянулись. В их широко открытых глазах мелькнул ужас.
— Пан Анатоль, — сдавленным голосом сказала пани Пегусова, — Алека до сих пор еще нет.
— Вы шутите, — встревожился пан Фанфара.
— И он до сих пор не дал о себе знать. Мы ужасно беспокоимся.
— Мы боимся, как бы с ним не случилось то же самое, что с Мареком.
При упоминании о сыне на глаза пани Пегусовой навернулись слезы.
— Вы ведь знаете, пан Анатоль, что Алек сирота и мы стараемся заменить ему родителей, — сказал пан Пегус.
— И любим его, как родного сына, — добавила пани Пегусова.
— Алек не ребенок, — заметил пан Фанфара. — Ему, кажется, уже двадцать лет.
— Восемнадцать.
— Восемнадцать? Так это же целый буйвол!
— Ох, пан Анатоль. Восемнадцатилетние дети самые глупые. Самые неразумные, самые легкомысленные. Как ты мог, Тимотеуш, — с упреком обратилась она к мужу, — как ты мог допустить, чтобы этот ужасный человек, этот сыщик, взял его с собой в «Аризону» для встречи с преступниками.
— Вот я как раз и говорю, — загремел пан Пегус, — что никогда бы не допустил этого, если бы Квасс не обещал мне, что самое позднее в одиннадцать доставит его домой.
— Нет, все-таки что-то случилось, — прошептала пани Пегусова, — случилось что-то ужасное.
— Не следует волноваться раньше времени, — пытался успокоить ее пан Фанфара, — сыщик Квасс — старая лиса.
— Так почему же он не вернулся?
— Может быть, они напали на след и сейчас ловят преступников.
— Ловят преступников? О боже, что вы говорите!
— Всегда надо надеяться на лучшее. Быть может, они сейчас возвратятся вместе с Мареком.
Долго еще пан Фанфара успокаивал измученных Пегусов, наконец они легли спать, но и в эту ночь почти не сомкнули глаз.
Посмотрим теперь, что же произошло с Ипполлитом Квассом и его друзьями. Как вы помните, было без трех минут десять, когда сыщик Квасс и Алек вслед за Венчиславом Неприметным вышли из зала. Они заметили, что Венчислав Неприметный направился в гардеробную. Ипполлит Квасс дал Алеку знак, и они оба спрятались за большим фанерным щитом, изображавшим скачущего на мустанге ковбоя. Между кактусами и передними копытами коня в фанере были изрядные просветы, через которые можно было спокойно наблюдать за всем, что происходит в гардеробной. Ипполлит Квасс и Алек, припав к щиту, не спускали глаз с Венчислава Неприметного. Преступник взял в гардеробной плащ, тросточку, повернулся на одной ножке и, к удивлению Алека, вместо того чтобы направиться к выходу, пошел в противоположную сторону коридора, где были расположены туалетные комнаты, гардеробная и подсобные помещения ресторана. Здесь он осторожно огляделся по сторонам, вынул из кармана ключ и открыл дверь с крупной надписью «Артистические уборные — посторонним вход воспрещен». Потом еще раз беспокойно огляделся, достал из кармана бутылочку, несколько раз из нее глотнул и, точно кот, бесшумно и быстро исчез за дверью.
