— Товарищ майор, разрешите сделать отбой тревоге?
— Якый такой отбой? Хай тренируются.
— Ну это уже слишком. Я даю отбой!
— Ну лады, не хотыте учить, отбой. Объявим отбой…
А тут и подъем!
Грищенко вновь входит в землянку Бузько. Тот развалился на топчане.
— Товарищ майор, нужно разбор сделать.
— Якый ишо разбор?
— Такой, как положено. Мы подготовили вам недостатки и на что обратить внимание.
— Пистрой батальон, я знаю, что сказать, и без ваших писулек.
Батальон стоит в строю, Бузько подходит:
— Здорово, горлы. Шо я вам кажу. По тревоге пиднаматься нэвмеетэ. Шо це за тревога? Как Гришенко гукнул: «Трэвога!», Клава пидхватылась, як ошалелая. Вместо своих панталон натенула мои бруки и нэ пиймет, як комбат будэ бэз штанив дэйствовать пи тревоге.
Это была просто сальная шутка. Половину землянки занимал комбат, а вторую, отграниченную лишь занавеской, — медсанвзвод, где жили фельдшер Колесниченко и Клава — санинструктор батальона. Батальон покатывался от смеха, а Клава, пунцовая от стыда, не знала, куда деться.
— Так вот, хлопцы, трэнироваться трэба. Разойдысь.
Все с хохотом, шутками-прибаутками в адрес Клавы разошлись. Клава стремглав бросилась в свою землянку и залилась слезами. А Бузько как ни в чем не бывало направился к штабу и бахвалился своим замам: «Учитэся, пилководцы, у мэни. Я к людям пидход знаюго. Воны мэни любят».
В разговор вступил замполит:
— Вот что, комбат! Любят люди вас или нет, а перед Клавой я требую, чтобы вы извинились. Нельзя так обижать и ни за что позорить девушку.
— Подумаешь, шо я такого сказав?
— А извиниться придется. Я требую, — закончил Гончаров.
В бригаде узнали про чудачества Бузько и вызвали его в штаб бригады по телефону. Ему передали, что его срочно требует комбриг бригады.
— Грищенко, поезжай ты.
— Так вас требуют! Чего я-то поеду?! Не поеду, раз меня не вызывают.
— Вечно вы куражитесь, вечно мне шпильки в колеса вставляете, даже не хотите поехать!
— Товарищ майор, раз вам приказывают, надо ехать.
— Ладно, хорошо. Давай фляжку спирта, закуску — угостить командование надо.
Надо сказать, без подарков он в штаб никогда не ездил. Собрали его, и он уехал. Приезжает часа через два.
— Грищенко, комбриг говорит, чтобы ты приехал… Поезжай.
Грищенко приезжает, докладывает командиру бригады:
— Товарищ полковник, по вашему приказанию прибыл.
Тот на него смотрит:
— Да вы что, издеваетесь?! Я же вызывал командира батальона, а не вас!
— Так командир батальона у вас уже был и сказал, что вы меня вызываете.
