Вздохнув, он повесил трубку и качнул головой. Удача и мне бы не помешала.
Умывшись и приняв свои полуденные пилюли, он расположился за крохотным письменным столом, открыл портфель и вытащил оттиск своей статьи об экстрадиции Фриды Малони.
Приоткрылась запертая на цепочку дверь и в щель, отбросив со лба прядку темных волос, выглянул подросток. Ему было лет тринадцать, он был худ и остронос.
Либерман, подумав было, что попал в другую квартиру, спросил:
- Это апартаменты фрау Дюрнинг?
- А вы герр Либерман?
- Да.
Звякнула цепочка, и дверь приоткрылась.
Это, наверно, внук, прикинул Либерман или даже, может быть, учитывая, что фрау Дюрнинг была намного моложе своего мужа, сын. Или же, возможно, сосед, которого фрау Дюрнинг пригласила, чтобы не оставаться наедине с незнакомым посетителем.
Кто бы он ни был, мальчик приоткрыл перед ним дверь, и Либерман вошел в прихожую с зеркальными стенами, с которых на него удивленно посмотрели три его образа с взлохмаченными волосами («Причешись! - вечно требовала от него Ханна. - Приведи в порядок усы! Не сутулься!»), и он увидел, как несколько мальчиков в темных брюках и белых рубашках закрывают двери и накидывают цепочки. Он повернулся к настоящему мальчику.
- Фрау Дюрнинг дома?
- Она говорит по телефону, - мальчик протянул руку за шляпой Либермана.
Передавая ему головной убор, Либерман улыбнулся и сказал:
- Вы ее внук?
- Ее сын.
Вопрос был дурацким, и мальчик не мог скрыть усмешки. Он открыл дверь гардероба, на которой тоже было укреплено зеркало. Поставив портфель, Либерман снял пальто; сквозь приоткрытую дверь он видел перед собой гостиную с обилием стекла и хромированного металла. Из-за массы вещей она напоминала склад магазина, в котором человек довольно неуютно чувствовал себя.
Улыбаясь, он передал пальто мальчику, который, насупившись, старательно повесил его на плечики. Он был Либерману по грудь. В гардеробе висело несколько пальто и шубка из подделки под леопардовую шкуру. Взъерошенное чучело вороны или какой-то другой птицы таращилось с полки, на которой лежали шляпы.
- Это ваша птица? - спросил Либерман.
- Да, - ответил мальчик. - Моего отца.
Он прикрыл двери и стоял перед Либерманом, глядя на него светло-голубыми глазами.
Либерман поднял портфель.
- Вы убиваете нацистов, когда их ловите? - спросил мальчик.
- Нет, - ответил Либерман.
- Почему?
- Это противозаконно. Кроме того, куда лучше, чтобы они представали перед судом. Тогда о них могут узнать многие люди.
