Вздохнув, полковник склонился к Менгеле.
- Почему вы не рассказали нам? - спросил он.
- Откровенно говоря, - сказал Менгеле, - я боялся, что вы отложите начало операции, если Либерман начнет расследование.
- Вы были правы, именно это мы и собирались сделать, - подтвердил полковник. - Три или четыре месяца - какая в этом разница?
- Они могут полностью изменить результаты. И верьте мне, это именно так, полковник. Спросите любого психолога.
- В таком случае мы могли оставить в покое этих людей и по прошествии времени заняться следующими, которым подошел бы срок!
- И уменьшить выход на двадцать процентов? За первые же четыре месяца намечено восемнадцать человек.
- А вам не кажется, что таким образом вы куда больше сократите выход? - потребовал ответа полковник. - Только ли со студентами говорил Либерман? Завтра же могут арестовать людей, наших людей! И выход сократится на девяносто пять процентов.
- Прошу вас, полковник, - стал успокаивать его Менгеле.
- Предполагая, конечно, что вообще будет какой-то выход. Пока, как вы знаете, у нас есть только ваши заверения!
Менгеле сидел молча, с трудом переводя дыхание. Взяв чашку, полковник уставился в нее и снова поставил.
Менгеле выпустил воздух из легких.
- Результат, вне всякого сомнения, будет именно таков, как я предсказывал, - сказал он. - Остановитесь, полковник, и подумайте минутку. Стал бы Либерман приставать с такими вопросами к студентам, если бы кто-то согласился выслушать его? Ведь все наши разъехались, не так ли? И спокойно делают свои дела? Конечно же, Либерман постарался переговорить с кем-то еще - пусть даже со всеми прокурорами и полицейскими Европы! Но вне всякого сомнения, они не обратили на его слова никакого внимания. А что еще вы от них ждали - старый ненавистник нацистов является с историей, которая, не имея под собой никаких доказательств, звучит чистым бредом. Вот на это я и рассчитывал, когда принимал решение.
- Не вам предстояло принимать решение, - сказал полковник. - И шестерым нашим людям в данный момент угрожает куда большая опасность, чем та, которую мы обговаривали.
- Но их старания обеспечат ваше самое большое вложение, не говоря уже о высокой цели существования расы, - встав, Менгеле подошел к столу и взял сигарету из медного ящичка. - Во всяком случае, вода перехлестнула через дамбу, - сказал он.
Полковник продолжал пить кофе, глядя в спину Менгеле. Опустив чашку, он сказал:
- Рудель потребовал от меня, чтобы я сегодня же отозвал наших людей.
