— Да брось ты корчить из себя святошу! — скривился Тополь. — Коснись тебя такое дело — ещё неизвестно, как бы ты себя повёл. Это хорошо со стороны советы давать.
— Тоже правильно, — согласился тот.
— Вот видишь! — уцепился за его слова Тополь. — Мы все мастера, когда беда чужая, все можем совет дать, а когда к самому придёт… э-э-эх! — тяжело вздохнул он. — Кабы знать, где упадёшь, соломки бы подстелил.
Какое-то время друзья молчали. В полутёмном зале «Бравого лоцмана» звук голосов смешивался с ненавязчивой мелодией шансона, доносящейся откуда-то из-под потолочных перекладин, увитых декоративным искусственным плющом. Маленькие бра, привинченные к стенам возле каждого столика, отбрасывали мягкий рассеянный свет, расплывающийся в сумраке помещения округлыми желтовато-буроватыми пятнами.
— Слушай, Сань, у меня к тебе есть просьба. — Тополь поставил на стол кружку и скользнул взглядом по огромному аквариуму, стоящему у противоположной стены зала. — Даже не знаю, как ты на это посмотришь. — Не отрывая глаз от ярко-оранжевого пятна за стеклом, Тополь задумчиво пожевал губами. — Дело в том, что через две недели у нас с Лидой назначено бракосочетание, и я хотел бы… — Он с видимым усилием оторвал взгляд от золотой рыбки и перевёл его на Черемисина. — Как ты смотришь на то, чтобы стать моим свидетелем?
— Отрицательно.
— Отрицательно? — Леонид провёл языком по губам. — А почему?
— Мне сказать, или сообразишь сам? — Черемисин посмотрел на Тополя в упор, и под прямым взглядом его светло-зелёных глаз Леониду стало неуютно.
— Я понимаю, на что ты намекаешь, — неловко заёрзав на стуле, натянуто улыбнулся Леонид.
— Я не намекаю, Лёнь. Я говорю открытым текстом. Если твои свадебные фотографии, где я стою с красной ленточкой через плечо и изображаю на лице радость, сложить вместе, получится отдельный альбом. Я больше не хочу быть клоуном.
— В общем-то, я не особенно рассчитывал на твоё согласие. — Стараясь не показывать обиды, Тополь закусил нижнюю губу.
— Можешь губы не кусать. — Черемисин провёл рукой по светлой волнистой чёлке. — Сегодня ты женишься на Лидии, а через полгода — на ком-нибудь ещё. Я больше не хочу принимать участие в этом фарсе. Как ты думаешь, что я должен ощущать, глядя в глаза твоей Лидии и зная, что ты одеваешь ей на пальчик колечко только потому, что через пару месяцев она отправится к праотцам?
— Я не могу понять, тебе что, доставляет удовольствие вытаскивать наружу всю грязь? — Щёки Тополя вспыхнули. — Что заставляет меня жениться на Лидии, это моё дело. Я приглашаю тебя свидетелем на свадьбу, а не на судебное разбирательство.
