Ну и конечно,
основная
часть
экскурсии прошла
у церкви
святого
Георгия, в
строительстве
которой
Вторак с
Миланом
принимали непосредственное
участие.
Величкин
неосторожно
поинтересовался,
каким
образом
семейка
кораблестроителей
из Новгорода
переквалифицировалась
в ладожских
каменщиков, и
нарвался на
красочный
рассказ в
лицах. Пять
лет назад,
какой-то
шведский
феодал,
внезапно
вспомнил об
общем со
славянами
историческом
наследии. Явился
с войском в
пару тысяч и
предъявил права
на город с
окрестностями.
Народ, затворившийся
в новенькой
каменной
крепости, выразил
обоснованные
сомнения в
подобной постановке
вопроса.
Начались
переговоры и
пока феодал
лаялся с
ладожским
посадником,
горожане
скучали на
стенах, а
шведская
дружина активно
грабила
окрестности,
подошло подкрепление
из Новгорода.
Новгородцы
имели собственное
мнение по
поводу
исторического
наследия, по
этому без
лишних
разговоров
полезли в
драку. Обе
дружины не
успели как
следует
ознакомить
оппонентов с
заготовленными
дома
аргументами,
как в тыл
шведам ударили
ладожане. От
подобного
расклада
скандинавы
приуныли, и
оставив на
берегу
некоторое
количество
материальных
ценностей, быстренько
погрузились
на корабли,
благоразумно
решив
перенести
исторический
спор на
потом.
В
той драке
довелось
поучаствовать
Милану со
средним
сыном,
записавшимся
в ополчение.
Тогда им даже
удалось
кого-то
зарубить и
взять в плен
одного
бедолагу,
который три
года
горбатился у
них на верфи,
пока родственники
не
насобирали
денег на
выкуп. После
столь
блистательной
победы,
новгородцы с
ладожанами
были страшно
рады, решив
не отходя от
кассы
отметить
дело
постройкой
вышеназванной
церкви.
Сказано -
сделано,
народ оперативно
сбросился, а
приглашённая
артель каменщиков
закончила
храм менее
чем за год. Ну
а семейство
кораблестроителей,
воспользовавшись
случаем,
приобрело у
одного из разорившихся
в связи с
войной
купцов дом и
лавку на
торгу. Потом
выкупили
участок у реки,
где
построили
верфь. Так
что в деле
постройки
храма они
засветились
исключительно
в качестве
голосов "за"
на вече.
Олег
предпочитал
больше
смотреть, эту
историю он
уже слышал и
от Милана и
от Волка. В
устах
приятеля,
заурядная
стычка, в
которой
потери
противника
более
обстоятельными
мужиками оценивались
в сто - сто
пятьдесят
убитыми и ранеными,
превратилась
в кровавую
бойню, где
груды
шведских тел
чуть ли не
запрудили Волхов.
А
посмотреть
было на что.
Точнее не
посмотреть, а
почувствовать.
Скупые линии
и скромная
красота
молодого
храма вызывали
знакомое
ощущение
внутренней
теплоты.
Словно
вернувшись в
детство
почувствовать
широкие
ладони отца
на своих
плечах. Как
странно было
испытывать
одинаковые
ощущения в
трёх храмах
построенных
по абсолютно
разным
мотивам.
София,
подчёркивающая
претензии и
особенное
положение
Новгорода.
Покрова на
Нерли,
воплощённая
в камне
скорбь о погибшем
сыне. И
теперь
святого
Георгия -
зримое
воплощение
победы. И
почему в
храмах семнадцатого
века он
никогда не
чувствовал
ничего
похожего? Они
были и
сложней
конструктивно,
тоньше стены,
шире окна, и
вычурные каменные
завитушки
превращали
их в застывшую
музыку. И
почти у
каждого был
хоть один золотой
купол, за
сумасшедшее
бабло. Было
практически
всё. Кроме
этого почти
мистического
ощущения
доброго
тепла.
