В отличие от меня, усреднённого спроса и средней комплекции мужчины, нажившего по возрасту сороковник, по здоровью — парочку не слишком обременительных болячек, по жизни — кой-какую, тут и там, недвижимость и несколько банковских счетов туманного содержания — по состоянию душевного равновесия, Ленка, начиная с малых лет, подобной усреднённостью не страдала и в эту сторону не думала вообще. Она всегда была яркой, умной и хорошей. Такой она и продолжала оставаться все эти годы, несмотря на многочисленные проблемы, что начались когда-то и не отступали так или иначе вплоть до самого расцвета нашего семейного предприятия. Возможно, она уже тогда, в самом начале, в наши первые с ней совместные дни и ночи, была излишне хороша для такого дядьки, каким я когда-то не был, но со временем стал. Тем, каким сделался, привыкнув к счастью жить при ней и при нашем деле, как и к мысли о том, что рядом со мной всё давно уже выложилось в картину понятную и надёжную, без вытянутых до упора нервов, без дурных, отвлекающих от дела мыслей, без отчётливых желаний перемен к лучшему — и потому без особых затей, принуждающих выдумывать всё новые и новые рецепты избавления от них же. Но сколько бы я об этом ни думал и сколько бы попутных глупостей ни сотворял по мере врастания в нашу с Ленкой любовь, я так и не нашёл ответа на главный вопрос — отчего она, эта обворожительная умница с ясной головой, наплевав на прочие благовидные варианты, первой сделала движение в мою сторону, первой из нас двоих вполне внятно и недвусмысленно обозначила намерения относительно моей ничем не выдающейся персоны; зачем ей, точной в словах и щедрой в мыслях, понадобился этот бахвал, этот не первой свежести пацан с замашками бонвивана и без явных возможностей их осуществить. Единственное качество, каким я в ту пору обладал, если уж по большому счёту, — это умение стебаться и ёрничать по любому поводу и придумать себе пожрать, соорудив чего-нибудь вполне съедобное практически из ничего.
Я часто думаю, удивляясь самому себе, — откуда чего берётся?! Нет, правда, отчего так случается в жизни, что вполне обычный человек, без особых амбиций и устремлений, без заметно выраженных талантов и привлекающих общее внимание интересных наклонностей, без любопытных для других черт характера, без престижного, в конце концов, не случайно полученного образования… Короче, отчего такие невидные парни, как я, могут вдруг вовлечь в свою орбиту таких женщин, как она, моя Ленуська, хотя потом они же и становятся невольными заложницами собственной жизни с этими мужиками, определённо недотягивающими до них ни умом, ни интеллектом, ни тягой к подлинной культуре, как, впрочем, и всеми остальными человечьими качествами. Включая деловые.
