— То есть спасибо, что не сразу закопал, а дал время подумать? — усмехнулся я, руля в сторону Садового кольца, но тут же, меняя тему, быстро уточнил, чтобы уж на всякий случай расставить всё по местам: — Дома, кстати, никто не ждёт, живу один. Как диплом тамошний получил, так почти сразу вернулся в Москву, в непроданное родительское гнездо. В общем, так с тех пор и существуем: я — в центре, они — на севере, я — Москвы, они — Торонто. И все, как ни странно, такой фигурой жизни вполне довольны, каждый по-своему, хотя бывает, что сильно скучаем друг без друга, не без этого. Теперь, правда, тоскуем только мы с папой, мама ушла вскоре после того, как я переселился обратно. Но отца я навещаю довольно регулярно, там ему хорошо, конечно, хотя немного и скучновато.
В этот момент мы подъезжали к Зубовке со стороны Остоженки: так или иначе, нужно было определяться с рядностью, теперь всё зависело от конечной цели, от намерений сторон. Леночка, казалось, это поняла, хотя я только краем головы успел прикинуть вариант насчёт того, чтобы изменить маршрут, сделав сомнительное, но всё же как-то отвечающее этому времени суток предложение. Будь на её месте другая практически незнакомая женщина, с обязательствами по жизни или без них, я бы, не задумываясь, открыл рот уже одновременно с запуском двигателя. Скорее всего, я бы приятно улыбнулся, смягчил голос, придав ему милой загадочности, и не доводя самую малость до границы неприличия, шутливо обязался бы оказать всяческое сопротивление в случае любого посягательства на мою мужскую честь со стороны будущей гостьи. Затем предложил бы ненадолго заскочить на остаток пирога, который я, будучи прирождённым кулинаром, испёк вчера для друзей. Сказать по правде, на этот непредвиденный случай я обычно держал в замороженном виде пару-тройку кусков такого пирога, чаще яблочного, его я делал охотней остальных, поскольку там у меня всё под рукой и яблоки на каждом углу. Причём можно со шкуркой, можно без, главное в этом деле — раскатать слоёное тесто в одну сторону, после чего оно, уже попав под 190 по Цельсию, будет вести себя совершенно иначе, нежели после раскатки его туда-сюда, хотя так, ясное дело, удобней. Зато подымется в этом случае выше всяких ожиданий. И долго потом ещё не сядет, будет трепетно подрагивать, шевелясь в ваших руках и производя вдох и выдох в унисон вашим укусам. И не жалейте корицы, лишней не будет ни по какому. А цедры натирайте в количестве не меньше шкуры одного средней величины толстокожего лимона, иначе по кисло-сладости не срастётся, не собьёте приторность из-за сахара, которого наверняка перебухаете, потому что не сумеете верно оценить естественный фон содержания в ваших яблоках сахарозы. Это дежурная ошибка всех неумех. И ещё. Упаси вас господи грецкие орехи обратить в пыль — только давить, и без лишнего усилия, чтобы ваши ушные раковины отчётливо засекали, как лопаются чищеные дольки.
