Нехорошее предчувствие шевельнулось в душе Ольги. А чего еще можно ждать, если тобой интересуется контрразведка? Ясно, как божий день, что опять будут расспрашивать об этом злосчастном разведывательном рейде. Неужели им мало отчета Детмерса?
С этими мыслями она покинула кабинет адмирала и в коридоре столкнулась с незнакомым человеком лет тридцати пяти в форме полковника госбезопасности.
– Доброе утро, Ольга Александровна! Это вы, я не ошибся?
– Здравия желаю, господин полковник! Нет, вы не ошиблись.
– Ну что вы так официально, Ольга Александровна! Давайте знакомиться: полковник Ковальский. Можно просто – Людвиг Казимирович. Мне хотелось бы обсудить с вами некоторые вопросы. Вы сейчас не заняты?
– Нет, не занята. Я к вашим услугам, Людвиг Казимирович, – с улыбкой ответила Ольга.
Полковник источал само дружелюбие, но она прекрасно чувствовала исходящую от него угрозу. Ведь не для того он прилетел за тридевять земель, чтобы просто побеседовать.
Они уединились в одном из пустых кабинетов и проговорили больше часа. К удивлению Ольги, ее последний рейд интересовал полковника очень мало. В основном разговор касался новых истребителей «Тайфун». Ковальский подчеркивал, что это экспериментальные секретные образцы, которые необходимо испытать в боевых условиях, спрашивал, кого она может порекомендовать для работы с ними. Все отобранные кандидаты пройдут проверку в службе безопасности на предмет получения допуска и только после этого будут допущены к машинам. Следует пресечь любую утечку информации.
От разговора остался неприятный осадок. Ольга и сама не могла понять, что ее настораживало. Хотя беседа и прошла в благожелательном тоне, и полковник не сказал ничего плохого, создалось впечатление, что он врал, и ее пытались прощупать. Она прекрасно знала цену сладких речей жандармов…
Полковник Детмерс не удивился появлению столичного визитера. Он уже был предупрежден заранее и получил инструкции оказывать всяческое содействие. Ковальский много говорил о новых машинах, о тщательном подборе для них пилотов и техников с целью соблюдения государственной тайны, да только провести Детмерса было трудно. Он догадывался, что столичный гость пожаловал не за этим. В конце концов, вдоволь поупражнявшись в словесной акробатике, Ковальский, как бы невзначай, задал вопрос:
– Кстати, Фридрих Карлович, а что вы можете сказать о самом командире авиаэскадры, капитане второго ранга Шереметьевой? Мы тут обсуждаем пилотов и техников, но ведь ей, как командиру, тоже придется столкнуться с этим вопросом.
