Ольга примерно представляла себе, что произошло. Скорее всего, четыре штурмовика сепаратистов предприняли попытку захвата контейнеровоза, приказав ему следовать в заданном направлении, а когда тот не подчинился, открыли огонь. Физической возможности захватить огромный корабль у них не было. Они могли его только уничтожить. Первым же попаданием был выведен из строя гипердвигатель, и корабль не мог скрыться от стервятников в гиперпространстве. Последующие попадания вызывали все новые и новые повреждения, но корабль еще летел. Промахнуться по такой махине, особенно если она не может оказать никакого сопротивления, просто невозможно. Это не был бой. Это была бойня.
«Фомальгаут» был обречен. Ольга видела, как экипаж пытается на шлюпках отойти от гибнущего корабля. Но обе шлюпки были тут же уничтожены – бандитам не нужны свидетели. У Ольги свело скулы. Она понимала, что все ее товарищи погибли. Ну что ж…
Как говорили раньше, на войне – как на войне. Сейчас вам будет право на самоопределение, вместе с борьбой за национальные интересы и правами человека в одном флаконе…
В голове Ольги мгновенно созрел безумный план. Если бы о нем услышали специалисты, они бы назвали его бредовым. Но так уж иногда бывает в жизни, что дилетанту удается то, перед чем пасует профессионал. Мозг Ольги работал с лихорадочной скоростью.
«Аварийное энергоснабжение пока в порядке, и я могу перевести управление кораблем на бортовой компьютер истребителя. Реактор «Фомальгаута» пока стабилен, но если откажет система защиты и реактор пойдет вразнос, то произойдет взрыв. Значит, действовать нужно быстро. Неизвестно, сколько эти уроды будут еще развлекаться, они в любой момент могут пальнуть чем-нибудь посерьезнее, чтобы не осталось никаких следов. Нужно немедленно открыть грузовую аппарель трюма и активировать реактор и все системы «Гепарда»
В моих руках новейший истребитель с полным боекомплектом. Что с того, что я никогда не летала на нем и весь мой опыт – это только компьютерный тренажер. Стартовать прямо из трюма в космос и навязать бой этим стервятникам. На моей стороне внезапность и нерастраченный боезапас. Неизвестно, выживу ли я в этом бою, но если я буду сидеть, опустив руки, и дальше, меня точно уничтожат».
Пальцы Ольги автоматически бегали по нужным кнопкам. «Гепард» ожил. Разгон реактора истребителя из положения консервации до номинальной мощности – две минуты. Какими бесконечно долгими показались они Ольге.
