Тут Максим вдруг вспомнил про хижину Милеуса — это хлипкое неустойчивое строение. Что стало с ней? Он спешно направился вдоль своей тропинки в сопровождении уже знакомого ветерка. Сверху лилась симфония птичьих голосов, снизу чуть слышно, почти виртуально шелестела трава. Везде, куда бы он не направлялся, природа встречала его радостным возбуждением. Еще вчера все это в его душе отражалось таким же ликованием, но сегодня он был встревожен и задумчив. Утомившись от быстрой ходьбы, он присел под какое-то дерево, нижние ветви которого тотчас услужливо наклонились, создавая заслон от солнечных лучей.
– Я же вчера своими глазами видел, как все погибло!
Даже Пляшущие Фрукты перестали развлекать его взор. Максим долго и старательно размышлял, пытаясь на основе абсурдных фактов и, увы, слабой логики выстроить убедительную для ума версию происходящего. Иногда он разговаривал сам с собой вслух, желая, может быть, привлечь в свои собеседники деревья, умудренные долголетием. Но лес молчал, признавая свое бессилие ответить на подобные вопросы. В знак согласия деревья иногда одобрительно трясли листвой, а когда они, подобно Максиму, находились в недоумении, то еле слышно поскрипывали. В этих неразборчивых звуках при желании можно было услышать любую фразу.
Путь продолжался. Максим интуитивно чувствовал, что вот-вот должна показаться поляна Милеуса. Уже позади Свихнувшееся Дерево — пожалуй, символ всего Мироздания. Ну вот… вот, наконец, и поляна. Вопреки ожиданию картины разбросанных щепок и соломы, хижина стояла целехонькая и без единого намека, что ее только что вновь отстроили. Несомненно, это та самая хижина, которая была здесь вчера. Только покосившееся набок оконце, раньше казавшееся безобразным и уродующим весь ее вид, теперь выглядело просто излишеством фантазии дизайнера. Фантазии, воплощающей идеи модернизма и сюрреализма. Единственная ставня была полуоткрыта и от капризов ветра покачивалась из стороны в сторону.
– Так! Давайте договоримся: вы меня не трогаете, и я вас не трогаю! — обратился он к Злым Одуванчикам.
Гигантские растения не снизошли до ответа. Их стволы гордо торчали из земли, а огромные пуховые шапки чуть приминались от касаний ветров. Максим стукнул в дверь и долго ждал ответа. Стукнув еще пару раз и не услышав приглашения, он уже на правах друга сам заглянул внутрь.
Никого…
На душе опять стало тревожно. Идиотская мысль, но она навязывалась сама собой: а может, никакого Милеуса и не было? Мир играет с его рассудком какими-то глупыми образами… Может, вообще ничего здесь нет? Но только он собрался уходить, как услышал знакомый голос:
