Юрий опрокинул в себя остатки из кружки, зачерпнул новую порцию алкоголя и протянул емкость невысокому парню. Этот молодой человек невольно стал объектом насмешек со стороны всех остальных членов отряда, на фоне которых он сильно выделялся своим британским камуфляжем, американской винтовкой и прочим «ненашим» снаряжением. А за свое некомпанейское поведение и чрезмерную брезгливость парень с лету получил обидное прозвище Пушок, от которого всячески пытался избавиться. Но пока его усилия не увенчались успехом, поскольку остальные игроки негласно определили Пушка в разряд клоуна отряда. А прозвище у клоуна обязано быть смешным, тут уж ничего не поделать.
— Напомню, что зовут меня Сергей, — парень брезгливо вытер салфеткой ободок кружки, готовясь отпить из нее. — Но можете меня называть Морпех или Броненосец…
— Ага, щаз! Как-как, «Бронетемкин Поносец»?! Какой там Морпех?! Может, лучше Морпшик?! Пушок — твое погоняло! — тут же начали смеяться и прикалываться над бедолагой все, кроме ведущего.
— Что такое?! Вас разве перебивали, когда вы говорили? И почему вы все мне тыкаете?! Мы с вами «Хеннесси» на брудершафт не пили! — обиженно насупился Сергей и попытался найти поддержку у единственного человека, кто над ним сейчас не смеялся: — Ну, хоть вы им, Егор, скажите, чего они так со мной?!
— Прости, Сереженька, но по правилам я не могу вмешиваться и влиять на взаимоотношения участников внутри группы игроков, — ведущий сдержанно улыбнулся иразвел руками.
— Понял, Пушок? Влиять никто не может! Так что быть тебе Пушком-боевым покемоном до самого финиша! — Посреди симфонии ночных звуков в который раз звонко бахнули ударные тарелки группового хохота.
— Да ну вас на фиг! Пейте сами это пойло! Чем с вами здесь выпивать, то лучше всю ночь в дозоре простоять! Пойду, Жеку сменю.
Обиженный молодой человек небрежно поставил кружку бренди на камень у костра, расплескав часть содержимого, и отправился к одному из скучающих постовых. Обрадованный парнишка, которого все дружелюбно называли Жекой, тут же засеменил к огню. Закинув АКМ за спину, он подсел к костру, быстро поводил ладонями над языками пламени и сразу вцепился в бесхозную кружку.
— Чего это с ним? — худощавый молодой человек с чистым юношеским взглядом кивнул в сторону недовольного Сережки. — Опять обидели? Некрасиво это как-то.
— Вот только не гундось здесь, защитник обездоленных, несчастных, убогих, ущербных, стерилизованных и… кого я забыл? — тут же отшутился Копченый.
