Конечно, это небезопасно. Если не принять мер предосторожности, европейская цивилизация эпохи Просвещения рискует на уровне изощренной игры идей, истории литературы, истории философии, истории науки раствориться в системе эпохи классицизма номер два. Ограничиться этим значило бы предать плодотворную сложность подлинного XVIII века, века всех людей. Система «эндогенного» объяснения, игнорирующая людей за работой и вещи, недостаточна, будь она даже столь совершенна, как у Поля Азара, Куаре или Кассирера. Европа эпохи Просвещения — это больше и лучше, чем Европа эпохи классицизма номер два. Локк и Кондильяк выразили лишь часть правды о своем времени. Да, окружающая обстановка решающим образом повлияла на образ мысли эпохи Просвещения. Но и идеи Просвещения в свою очередь повлияли на действительность.
В Европе эпохи Просвещения вещи, вся обстановка мало-помалу пришли в движение. За последние 20–30 лет все более систематическое применение статистических методов и приемов в истории — ныне ученые охотно говорят о квантитативной или, более скромно, сериальной истории — позволило добиться существенного прогресса. Наши предшественники, не столь хорошо оснащенные, возможно, ошибались, слишком категорично утверждая постоянство структур и способов производства, сходство моделей жизни XVIII века и долгой предшествующей эпохи, берущей свое начало в Средневековье, а может быть, даже раньше. Конечно, в очень глубокой временной перспективе традиционный анализ остается верным, и совсем недавно Пьер Губер в своей «Экономической и социальной истории Франции» вновь придал ему основательность и вес. Известный экономистам скачок, или взлет (take off), предполагающий быстрое удвоение отношения чистых капиталовложений к национальному доходу, произошел в конце XVIII века, никак не ранее (1783–1802 годы в Англии; 1830–1860 годы во Франции). Переходя из сферы духовности в сферу материальных условий жизни, необходимо отдавать себе отчет в очевидной истине: с середины XII до середины XVIII века не произошло ничего особенно фундаментального. Перед нами — лишь колебания в ту или другую сторону вдоль почти горизонтальной оси. Посмотрим на численность населения. В середине XVIII века в Западной Европе насчитывается лишь немногим (на 15–20 %) больше людей, чем в конце XIII века. Ожидаемая продолжительность жизни в благословенной Англии, в Колитоне (графство Девон), достигает 43 лет в XVI веке (1538–1624), 42 в XVIII (1700–1770), 37 в XVII веке (1625–1699). Колебание? Нет, прогресс. В XVI веке, опередив всех на два с половиной столетия, Англия одержала великую победу над смертью. На континенте ожидаемая продолжительность жизни еще в начале XVIII века составляла от 25 до 30 лет.
