- Только позови, если тебе чего-то захочется, - сказала брюнетка. - Конечно, жрица, мы вернемся, когда сядет солнце, чтобы подготовить тебя к ночному ритуалу богини. Мы все надеемся, что на этот раз…
Микки резко вскинула руку, прерывая поток слов.
- Нет! Прямо сейчас - ничего больше! Цитируя то, что я однажды услышала на очередном идиотском свидании, «моя башка слишком переполнена, чтобы думать о чем-то еще». Просто уйдите отсюда.
И, увидев, как изменились лица женщин, Микки добавила:
- Пожалуйста.
Конечно, они были созданиями ее ума, но, как наверняка напомнила бы ей мать, у нее совершенно не было причин задевать их чувства и быть невежливой. Они ведь не виноваты в ее ненормальности.
Женщины неохотно направились к выходу из спальни. Микки ожидала, что они пройдут сквозь стену, как и полагалось бы продуктам воспаленного воображения, но блондинка открыла большую резную дверь, которая секунду спустя мягко захлопнулась за спинами служанок. Галлюцинации и те вели себя не как положено.
- Сумасшедшая, - решительно сообщила себе Микки. - Ты абсолютно сумасшедшая.
У нее вдруг ослабели колени, и Микки снова села на кровать. Пышная перина вспенилась вокруг нее, как облако шелка ручного прядения. Не в силах понять происходящее, Микки провела рукой по постели.
- Невероятно, - пробормотала она. Постельное белье было роскошным и невообразимо красивым, куда богаче, нежели то, что продавалось в «Голубом дельфине», бутике на площади Ютика-сквер, - Микки частенько рассматривала его. Ключевое слово здесь - «рассматривала». Она никогда не могла позволить себе купить подобные постельные принадлежности. А теперь ее окружали ткани, рядом с которыми вещи из «Голубого дельфина» выглядели как дешевые рыночные тряпки.
Что ж, по крайней мере, ее бред достаточно дорогой.
Но вообще-то слово «дорогой» казалось слабоватым для этой спальни. Скорее она была РОСКОШНОЙ. И каждая буква в этом слове была заглавной.
«Это все из волшебных сказок», - напомнил ей рассудок.
Микки не обратила на него внимания, потому что рассудку в данный момент доверять не стоило, и огляделась по сторонам. Она узнала эту комнату. Ее фантастические сны всегда начинались именно в ней, но образы слишком быстро ускользали. И как правило, проснувшись, Микки только и помнила, что снова была «в той самой комнате», и что там ей было уютно и спокойно, и что именно с наслаждения покоем начинали развиваться дальнейшие события.
Что это говорила брюнетка? «Ты дома, жрица…»
