Тропка продолжала виться, уходя вверх, а Клинт задал хороший темп. Я порадовалась, что не пыхчу у него за спиной как паровоз, а легко следую шаг в шаг, и обратила внимание на то, что чем глубже мы продвигались в лес, тем больше у меня прибавлялось сил. Я словно обретала второе, третье, четвертое дыхание, карабкалась вверх за широкой спиной Клинта и тихо улыбалась самой себе, ощущая, как приятно напрягаются мускулы ног.
Мне было так хорошо, что я даже успевала оглядеться вокруг. Массивные деревья росли густо, как на фотографиях из журнала «Нэшнл джиографик». Дубы и картасы гармонично перемежались с вечнозелеными соснами и можжевельником. Их ветви переплетались и закрывали все небо, укутанное свинцовыми тучами, если не считать нескольких голубых лоскутков. Земля была застелена ковром из опавших листьев и сухих веток, сквозь который пробились колючие пучки дикой ежевики. Создавалось впечатление, будто лесные феи забыли здесь пропылесосить.
Потом я услышала шепот, поначалу подумала, что это ветер шумел голыми ветками, но подняла глаза и убедилась в том, что ветви не шевелились. Ветер едва ощущался, ему просто не хватило бы сил раскачать голые ветви.
По пути мне попалось особенно большое дерево, которое пришлось обходить вокруг, так как его основание почти перекрыло тропу. Моя рука невольно коснулась шершавого ствола.
«Добро пожаловать, Возлюбленная», — пронеслось у меня в голове, и я резко остановилась.
Шаннон! — воскликнул Клинт, шагавший в нескольких ярдах передо мной, и тоже замер.
Я что-то услышала, — оторопело произнесла я.
Он резко оглянулся, внимательно прислушался, потом заметил:
Тут никого нет.
Знаю, — ответила я и показала на свою голову. — Эти слова прозвучали в мозгу.
Что ты услышала? — взволнованно спросил Клинт и торопливо возвратился ко мне.
Что-то меня поприветствовало, назвало Возлюбленной.
Мой голос осекся.
«Так называет меня моя Богиня», — подумала я, но вслух этого не произнесла.
Фриман огляделся вокруг. Его взгляд остановился на огромном дереве.
Возможно, все дело в этом древнем гиганте.
Он шагнул к дереву, снял перчатку с правой руки, положил ладонь на грубую кору и закрыл глаза. Лицо Клинта выражало сосредоточенность. Потом морщины на его лбу разгладились, губы растянулись в мягкой улыбке. Он открыл глаза и ободряюще кивнул мне, чтобы я подошла.
Я помнила об электрическом ударе, полученном в последний раз, когда пыталась послушать дерево, и застыла на месте. Клинт увидел, что я не собираюсь шевелиться, взял мою руку и крепко прижал к дереву.
