Как же я по тебе соскучилась, — вырвалось у меня, когда я взглянула на великолепное существо, которое было моим мужем.
А я по тебе. Я родился для того, чтобы любить тебя.
Он подошел ко мне, улыбнулся и заключил в объятия,
отчего я сразу стала казаться самой себе очень маленькой.
Нежно держа меня в кольце своих сильных рук, муж заглянул мне в глаза и просто сказал:
Без тебя я как потерянный. Хорошо снова оказаться дома.
Я достаточно насмотрелась в этом волшебном мире, чтобы понять: Клан-Финтан говорил правду. Благодаря какому-то чудесному повороту судьбы моя Богиня предназначила мне в мужья этого кентавра еще до того, как я попала сюда.
Да. — И я повторила я его слова: — Хорошо снова оказаться дома.
Пошли!
Он подхватил меня на руки так легко, словно я весила не больше ребенка. Позвольте вас заверить, что это не так. Я тянула гораздо больше!
Знаешь, я ведь умею ходить.
Надо сказать, что эта жалоба прозвучала не очень уверенно. Мне нравилось чувствовать себя защищенной в его руках.
Исполни мой каприз. Я ведь только что вернулся.
Он глухо цокнул копытом о дубовую створку и толкнул массивную дверь. Охранники мгновенно распахнули ее перед нами. Я заметила, что они старательно отводили глаза от моей фигуры, завернутой в полотенце. Тем самым парни, конечно же, старались избежать сурового взгляда моего мужа. Но я специально весело помахала им через плечо Клан-Финтана и была вознаграждена короткими улыбками.
Ты их балуешь.
Они восхитительны. Да ты и сам знаешь, что беспокоиться не о чем. Это та, другая Рианнон, считала необходимым спать со всеми своими воинами и в придачу к ним с другими мужчинами.
Думаю, ей было не до сна.
Ты понял, что я имела в виду, — слегка ударила я его по плечу. — Тебе прекрасно известно, что я верная жена. Да что там! Верность — мое второе имя!
А мне казалось, твое второе имя — Мерло, — гулко рассмеялся он собственной шутке.
Я побледнела:
Даже не произноси этого слова.
Мое теперешнее отвращение к вину наверняка намеренно вызвано Эпоной. Тем самым она гарантировала, что я не замариную свою нерожденную дочь. Наверное, мне следовало бы чувствовать благодарность.
«Так оно и будет, но сначала надо избавиться от этой мерзкой тошноты».
За время нашего отсутствия мою спальню привели в порядок. Пуховый матрас-зефирина, служивший нам постелью, заправили, а в алькове, перед стеклянными дверьми, ведущими в мой личный сад, накрыли небольшой обед на двоих. Я подозрительно понюхала воздух, опасаясь, что какой-нибудь изысканный аромат вызовет у меня рвотный рефлекс, ничего противного не почуяла и робко приблизилась к столу.
