— Я хочу, — даже не подумав замедлить шаг, ответила светловолосая мегера, — чтобы вы ушли.
Ну хорошо, есть еще и вторая причина.
— Знаете, просто для того, чтобы все до конца выяснить, — сообщил Эван раздражающе привлекательным ягодицам мисс Стэнтон, — я бы хотел сказать, что направляюсь в гости к Олли.
Сьюзен чуть качнулась, но ничего не ответила.
Так она пытается обратить на себя его внимание или нет? И снова он должен спросить, имеют ли значение ее желания. У него есть цель, причем единственная. И эта цель — отомстить убийце Тимоти. А с делом мести проще всего справиться, когда ты не тратишь время не беспокойство о том, чем занят нелогичный женский разум.
Эван пошел быстрее. Мало того что ноги у него гораздо длиннее, чем у мисс Стэнтон, так им еще известен каждый поворот, каждый бугорок именно этой, да и вообще всех тропинок в Борнмуте. В мгновение ока он нагнал ее, а в следующее мгновение — обогнал. Эван уже был готов повернуть, как вдруг до него донесся ее Крик:
— Подождите!
Ботуик хотел было продолжить путь, словно не услышал Сьюзен. В конце концов, он обогнал ее на девять-десять футов. Может, он не слышит на одно ухо? Она может и не знать этого. Но все-таки какой-то дьявол в глуби не души заставил Эвана сбавить шаг. Хотя, возможно, было в ее голосе что-то манящее, как в голос сирены.
Несмотря на предупреждающие колокола, звенящие в голове, Эван оглянулся.
— Что еще?
— Вы по крайней мере могли бы идти позади меня.
Чего она от него ждет? И почему решила, что он ее послушает? Только из-за того, что она леди?
Ее щеки слегка порозовели, вот только Эван не понял от чего — то ли от злости, то ли от смущения. Он никак не мог понять, почему собственное тело отказывается подчиняться приказаниям разума, требующим как можно быстрее покинуть ее ради его же блага. Кажется, и у нее внутри разгорелась похожая битва. Эван решил бы проблему за них обоих, если бы помог ей понять, что он последний человек, с которым уважающая себя юная леди захотела бы провести время. Но он не джентльмен. И никогда им не был. Более того, не собирается им становиться.
— Мы с вами не в бальном зале, — напомнил он ей. — И я не ваш кавалер.
— Слава Богу! — пробормотала Сьюзен.
Эван был уверен, что именно эти слова она только что; произнесла. Но потом он поймал ее взгляд: ее голубые, широко распахнутые глаза смотрели на него так, словно она ничего и не говорила.
— А вдруг я упаду?
Эван не сводил с нее взгляда. Она намеревается упасть? Она даже такое планирует? И с каких это пор она считает его своим телохранителем?
