— Так вы, оказывается, соучастник!
— Нас всех допрашивали, заставляли писать подробнейшие рапорты! Кости трещали, хотя это был не 37-й год... Позже сценарий ухода Гордиевского удалось восстановить в деталях: когда Олег выбежал из дома, от английского посольства в разных направлениях одновременно отъехало с десяток авто. Какие-то взяли под наблюдение наши спецслужбы, но некоторые ушли от хвоста. Одна из машин в заранее условленном месте подобрала Гордиевского, и на следующий день его переправили в Финляндию. На случай пограничного досмотра он несколько часов провел в багажнике со связанными руками и залепленным скотчем ртом: если бы обнаружили, сказал бы, что похищен и вывезен насильно. Безусловно, это было серьезным психологическим испытанием: лежать в полном неведении, ежесекундно ожидая услышать звуки погони. Когда из автомагнитолы полилась музыка Сибелиуса, Гордиевский понял, что на свободе…
Потом англичане предлагали руководству ПГУ: отдайте семью, и мы никого из ваших не тронем. «В лесу» (так на профессиональном сленге именуют Ясенево) не согласились. И тогда МИ5 в один присест выслала из Лондона двадцать пять советских дипломатов и журналистов… На мой взгляд, это была глупость с нашей стороны. Зачем превращать в заложников жену и детей, сводить счеты с ни в чем не повинными людьми? Позже семья Гордиевского выехала в Англию, договариваться об их освобождении в Москву прилетал лорд Николас Беттел. Но любопытнее другое: Лейла не захотела жить с мужем, не простив ему предательства — не Родины, а семьи. Он ведь бежал, не сказав жене и девочкам ни слова, по сути, бросил их на произвол судьбы… Все это лишь подтверждает известную истину: изменники не могут быть счастливы.
В вышедшей позднее на Западе книге Гордиевский лестно написал обо мне. Мол, среди редкостных уродов, наводнивших лондонскую резидентуру, нашлось лишь два приличных человека, с которыми было приятно работать. Один из них — Кобаладзе. Когда я впервые прочел этот пассаж, невольно покрылся холодной испариной: комплимент из уст предателя звучал весьма двусмысленно…
Был и еще эпизод, связанный с Гордиевским. Сейчас это воспринимается как забавная шутка, дружеский розыгрыш, а тогда все выглядело не столь безобидно. Мишка, мой сослуживец по отделу, как-то обнаружил в своем рабочем столе старую визитную карточку Олега, где на тыльной стороне рукой того была начертана фраза: «С приветом! Гордиевский». Забавы ради Мишка подговорил молодого коллегу, чтобы тот 31 декабря съездил ко мне домой на Сокол и опустил конверт в почтовый ящик. Типа подарок на Новый год! Потом я внимательно изучал штампы и убедился, что они фальшивые, но при беглом взгляде все смотрелось вполне натурально, особенно если помнить, что дело происходило после бурной новогодней ночи… Мы с женой заранее решили, что утром отправимся на прогулку в Серебряный Бор. Выходя из подъезда, я автоматически заглянул в ящик и достал из него конверт… Остатки винных паров моментально выветрились из моей головы, я тут же протрезвел. Меня даже не удивило, что почтальон успел разнести корреспонденцию. И это 1 января! Сразу дико испортилось настроение. Подумал: «Вот гадина какая! И в Москве не оставляет в покое!» Жену расстраивать не стал, мы, как и планировали, поехали в Серебряный Бор. Зима в том году выдалась снежная, за ночь намело сугробов, которые никто не собирался чистить. Словом, я долго тыкался, пытаясь найти место для парковки. Наконец отыскал свободную площадку у одного из домов, оставил машину, и мы пошли гулять. Возвращались другой дорогой, и я увидел, где припарковался. Оказалось, у дачи английского посла! На душе стало совсем хреново. Ну, блин, попал, кранты! Сначала, значит, получил весточку от предателя Гордиевского, а потом поехал к резиденции, дабы продемонстрировать: сигнал принят! Если бы меня прихватила наша контрразведка, ни за что на свете не доказал бы, будто это случайные совпадения.
