— Знаете, — сказал он, — вы плачете почти так же много, как мой отец.
Впервые за много дней Ким рассмеялась, и сын Айвора рассмеялся вместе с ней.
— Знаю, — задыхаясь, сказала она. — Знаю. Разве это не ужасно?
Он покачал головой.
— Нет если вы умеете делать то, что вы сделали, — тихо ответил он. И так же внезапно, как появилась, эта мальчишеская улыбка исчезла.
Теперь заговорил всадник:
— Нам надо улетать. Я охраняю лагерь, и нас не было слишком долго.
Ким гладила шелковистую гриву. Теперь она отступила назад, и в то же мгновение видение, которое так долго ускользало от нее, плавало на грани сознания, внезапно сгустилось, и она увидела, где ей надо быть. Она посмотрела на Бальрат: он был тусклым и бессильным. Ким не удивилась. Это понимание пришло из ее души Ясновидящей, их общей с Исанной души.
Она заколебалась, глядя на Табора.
— Я хочу попросить тебя еще об одном одолжении. Согласится ли она меня отнести? Мне надо проделать долгий путь, а времени мало.
Его взгляд уже стал далеким, но ровным и спокойным.
— Согласится, — ответил он. — Вы знаете ее имя. Мы понесем вас, Ясновидящая, куда бы вы ни направлялись.
Значит, настала пора прощаться. Она оглянулась и увидела, что три ее спутника стоят вместе неподалеку.
— А нам куда идти? — спросил Фейбур.
— К Селидону, — ответила она. Пока она стояла здесь, ей многое стало понятным, и в ней росло нетерпение. — Там была битва, и именно там вы найдете армию, тех, кто уцелел.
Она посмотрела на Дальридана, который колебался, Держась позади.
— Друг мой, — сказала она громко, чтобы все слышали, — ты сегодня утром сказал Фейбуру слова, в которых заключается истина: во Фьонаваре сейчас не может быть изгнанников. Иди домой и верни себе свое истинное имя на Равнине. Скажи им, что тебя послала Ясновидящая Бреннина.
На мгновение он застыл, сопротивляясь. Потом медленно кивнул.
— Мы встретимся снова? — спросил он.
— Надеюсь, — ответила Ким, шагнула вперед и обняла его, а потом и Фейбура. Потом посмотрела на Брока: — А ты?
— Я пойду с ними, — ответил он. — Пока мой король не вернется домой, я буду верой и правдой служить авену и Верховному правителю. Прошу тебя, будь осторожна, Ясновидящая. — Голос его звучал ворчливо.
Она подошла поближе и по привычке проверила сделанную ею повязку на его голове. Затем наклонилась и поцеловала его в губы.
— Ты тоже, — шепнула она. — Мой дорогой.
И в самом конце она повернулась к Руане, который ее уже ждал. Они ничего не произнесли вслух.
