Глаза при этом у него горели.
«А ведь его не волнуют патриотические идеи. Единственное, чего он хочет, – это отомстить своим начальникам».
Она молчала, что он воспринял как одобрение.
– Вы запишите свои показания, а я свои. Приложу пару документов, и запустим их гулять по всему свету.
Надо было как-то реагировать. Дальше молчать было нельзя. Этот человек был опасен своей зацикленностью на мщении, и было очевидно, что ради этого он пойдет на все. И запрет их втроем в малюсенькой комнате, пока она не сделает то, что он задумал. По глазам было видно. А раз так, то нужно применить проверенную тактику.
– Как вы собираетесь искать покупателей?
– Разошлем отрывки в различные издания. Кто-нибудь да отреагирует.
Она постаралась изобразить на лице саркастическую улыбку. Но это плохо получилось. Опять заболела щека.
– Вы знаете, сколько таких посланий они получают ежедневно? Тысячи. И вы думаете, что там все их просматривают? Только потеряете время.
– Что вы предлагаете?
– Воспользоваться моим проверенным каналом. Мои друзья войдут в любую сеть и выйдут напрямую на главного редактора. Главная задача в любом бизнесе – это выйти на лицо, принимающее решения.
Он ухмыльнулся.
– С вашими друзьями я уже столкнулся. Спасибо.
– Зря вы так о них. Они прагматичные люди. Будут делать то, что приносит деньги. У вас есть другие каналы?
Он промолчал, что означало, что не было. Потом сказал:
– Я подумаю.
Вероника была уверена, что он уже подумал. Просто решил держать паузу. Несолидно все же так вот взять и сразу согласиться.
К вечеру того же дня он посчитал, что пауза соблюдена, и пришел к ней с согласием. А к этому времени Вероника уже полностью отдавала себе отчет в том, какое испытание ей предстоит, если будет заперта в одной комнате с двумя постоянно ноющими существами. Но если для ребенка это было простительно в силу возраста и испуга, то от подруги она такого не ожидала. Юлька постоянно изводила ее и себя вопросами: «Ну почему?» Потом пошли дети. Как они? И, конечно, «муж», которого она не называла вслух, но который фигурировал среди ее страхов. Никакие аргументы о том, что это не бандиты, не действовали. К концу дня у подруги и вовсе началась истерика, когда она стала обвинять Веронику в своих несчастьях. Аргументы, что она ее не приглашала и одежду не просила, не действовали. Дошла до того, что даже стала угрожать, что, мол, «он» еще покажет Веронике за то, что она втянула ее в неприятности. Их перепалка привела к новому плачу ребенка. Поэтому первое, что Вероника спросила у пришедшего вечером Антона Ильича, было:
