Когда через несколько минут выяснилось, что мы оба все-таки живы, Ася со смехом стала натягивать на себя простыню, а я стягивал ее, и целовал ее восхитительной формы грудь и плечи.
Одно жалко: рано утром, несмотря на все мои пререкания, она выставила меня из номера.
— Ты сошел с ума? Скоро проснется Марета, что я ей скажу?
Я зевнул, поймал ее и прижал к себе.
— Знаешь, я надеюсь, что она будет видеть меня лежащим по утрам в постели с тобой ближайшие пятнадцать лет, поэтому она может начать прямо сегодня.
— Сегодня я не готова. Пусть она привыкнет к тебе.
Ася приподнялась на локте и спросила:
— А почему только пятнадцать лет?
Я расхохотался.
— Дурочка, потому, что потом она выйдет замуж и ей будет дело только до того мужчины, что будет лежать в ее собственной постели.
В общем, сразу выставить меня у нее не получилось. Потом я вспомнил, что должен встретить преподавателя психологии и сам умчался, поцеловав ее напоследок.
Глава 11. Ася Котельникова.
Завтрак мы с Маретой благополучно проспали. Когда мы поднялись, солнце светило так, что плиты балкона были горячими. Я вышла босиком, Марета пристроилась рядом в топике и шортах и жмурилась на солнце.
Вскоре появился преувеличенно деятельный Николай. Он шумно ввалился в комнату и возмутился:
— Сони несчастные, проспите все царство небесное! Собирайтесь, поедем смотреть дельфинов, сейчас за нами заедут Алексей и Лина.
Марета радостно забегала по комнатам. Николай вышел ко мне и спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
Я подумала и честно ответила:
— Отлично.
Он хмыкнул, достал из кармана сигареты и закурил.
— Вы еще не завтракали? В баре можно выпить кофе с пирожными.
Я отрицательно покачала головой:
— У Мареты режим, пирожные ей нельзя.
— Что за режим?
Я вздохнула. Нужно было рассказать раньше, просто мы так свыклись с тем, что у Мареты диабет, да и случая не представилось. Пока я рассказывала, Николай хмурился, а потом перебил меня:
— Надо было куда-нибудь съездить, сейчас что только не лечат.
Я грустно ответила:
— Поверь, мы перепробовали, что только можно. Так что учти, что я — девушка с приданым.
Он недоуменно поднял брови, и я с неохотой пояснила:
— В смысле, что чужой больной ребенок никому не нужен.
Николай сердито глянул на меня:
— Отодрать бы тебя.
Из комнаты выскочила сияющая Марета и завопила:
— Ты что, не собралась еще?!
Мы позавтракали, Марета молча съела порцию овсянки. Она знает, что часто нарушать режим ей нельзя, а вчера наш ужин был очень далек от диетического. Когда мы спустились вниз, подъехали Лина с Алексеем.
