Дорога была плохой. Две колеи, выбитые в грунте словно бы разного размера колесами – справа колесом дамского автомобильчика, а слева – внушительной осью бронированного внедорожника.
Местность здесь шла под уклон, машину перекосило, она подпрыгивала и хрипела – неприметный пыльный фермерский фургончик с заляпанными грязью номерами.
Если кто-то увидит – решит, что безумный алкоголик зарулил не в ту степь и теперь в ужасе пылит обратно.
Лейтенант крепко держался за ручку у потолка и сидел ровно, как влитой. Выучка пилота – в любом кресле сидеть словно вбитый гвоздь.
А вот при президенте сплоховал – нервы, все чертовы нервы, крутился, как ребенок в коляске.
– Волнуешься? – спросил Командор, глядя на подпрыгивающую дорогу.
Лейтенант бросил быстрый взгляд и отрицательно качнул головой.
– Я привык.
И снова Командор умолк, изредка только поглядывая в зеркало заднего вида, словно опасаясь, что следом из люка вынырнул понтифик и теперь гонит за ним во весь опор со своей зубодробительной моралью.
Чем больше молчишь, тем больше услышишь.
Лейтенант покусал губы.
– Край бы нам, – смущенно сказал он и почему-то покраснел.
– Тебе он зачем?
– Люблю, когда вокруг красиво, – непонятно ответил Лейтенант, потом спохватился и принялся разъяснять: – Я же родился на ресурс-острове, нас спалили одними из первых…
Он все еще говорил – нас, словно причисляя себя к мертвому населению давно уничтоженного острова.
Странное объединение, учитывая то, что, в отличие от остальных, Лейтенант остался жив.
…Ему повезло – начиная с того момента, как он замедлил шаг, услышав рев двигателей и треск лопающегося пластика, а потом кинулся бежать. Инстинкт городского жителя – возрожденный атавизм, перекованный из инстинкта древнего человека, беззащитного, голого, спящего разумом.
Под ноги ему метнулись горящие визжащие шары. Шары неслись на коротких лапках, мелькающих в желтой пламенной кислоте.
Двигатели ревели повсюду – порт сдался, пал, как древний замок, сожженный сытым драконом.
Силуэты в неуклюжих комбинезонах появлялись и исчезали. Лейтенант прижимался то к земле, то к разогретой уже изнутри стене дома, то припадал к колоннам.
Страх вел его, отключив разум. Страх натянул нервы до предела, еще немного – и не выдержат: и вывалится со страшным ревом сдающийся, ищущий милости победителя человек.
Тупиковая ветвь развития: человек, ищущий милости.
Лейтенант сцепил зубы, провалился в какой-то подвальчик и замер там, переводя дыхание. Ломит в груди. Значит, отдышаться: раз-два-три-пятнадцать. Чтобы не было больно бежать…
