«А что, – весело подумал Андрей, – вдруг и вправду – копил в себе человек, копил, и сейчас выплеснет в мир такое, что никому и не снилось».
Гагарыч вернулся, опутанный геликоном. Геликон был похож на сияющую золотую змею, и раструб ее казался змеиным зевом, пожирающим особенно робкого и смиренного кролика. Гагарыч протер лысину, пригладил жидкие рыжие волосы, набрал в грудь воздуха и заиграл. Из зева вырвались жалкие, сипящие звуки, в которых с трудом угадывалась мелодия. Звуки бурлили и клокотали под потолком, Гагарыч отчаянно раздувал щеки – и под этот печальный рев Андрей неожиданно осознал, что его поездка и впрямь ничем хорошим не кончится.
СКР занимала бывшее здание Университета на Моховой. Десять лет назад желтые корпуса выгорели почти дотла, и приунывшие журналисты переехали на Воробьевы Горы. А спустя несколько месяцев старое здание засияло новенькой краской, а у ворот появилась незаметная будка. У входа было налеплено десятка два разноцветных вывесок, начиная от «Мострансконторы» и кончая «АОО „Клубничка“». И среди них притулилась одна, не самая яркая. На ней значилось «СКР, Московский филиал». Под надписью были указаны часы работы. Человек со стороны предположил бы, что контора СКР занимает две, от силы три комнаты где-нибудь в левом крыле. Что ламповые плафоны там засижены мухами, а на столе секретарши, между телефоном и тюбиком с помадой, видны несмываемые кофейные полукружья. Человек со стороны ошибся бы. СКР – СКАР, давно и прочно прозванная москвичами «Орденом Шрама», – занимала все здание, включая четыре подвальных этажа. Остальные вывески были фальшивками. А человека со стороны и близко бы не подпустил охранник, дежурящий в незаметной будке у ворот.
Андрей подмахнул на выходе пропуск, сбежал по ступеням крыльца и пошел к своей серой служебной иномарке. Та была припаркована на противоположной стороне улицы на частной стоянке. У парковочного автомата, прислонившись к нему спиной и неловко скособочившись, стоял Печник. Рядом валялся мешок. Дежурный, прохаживающийся за турникетом, то и дело поглядывал на мусорщика, но гнать отчего-то не гнал. Андрей остановился, побрякивая ключами.
– Дожидаешься?
– Возьми меня с собой, – без выражения сказал Печник. – Возьми, пригожусь.
– Ты как, в багаже у меня полетишь?
– Возьми.
– Вот упрямая бестия, – пробормотал Андрей.
Он скормил автомату мелочь и, обогнув турникет, распахнул пассажирскую дверцу.
– Давай садись.
Печник подобрал мешок, и, слегка прихрамывая, пошел к машине.
