Бритни: Изнанка мечты | страница 5
Но в этой истории есть внутренние мотивы, на которые нанизано повествование, они поначалу не видны, но в них кроется ключ к пониманию событий, разыгравшихся на наших глазах. Именно эти скрытые факторы исследуются в книге: откуда Бритни родом, что обуславливает её поступки, что ею движет, что сделало её такой уязвимой, какие обстоятельства сошлись, чтобы вывести её из строя. Перед вами история без прикрас, не ждите от неё сахарина рекламных публикаций. В нашей повести нет злодеев – как нет и героев. Но я искренне верю: множество людей хочет, чтобы эта бесконечная сага завершилась счастливым концом. В этом едином желании кроется надежда Бритни Спирс на спасение, и из него родилась моя книга.
Место: Кентвуд, Луизиана
Вовсю играет её хит: «I’m runnin’ this like-like-like a circus…» Шесть человек сидят в баре, и вряд ли кто из них вслушивается в слова Бритни. Две женщины под лёгким градусом, закрыв глаза, извиваются на пустом танцполе, воздавая ей должное.
Песня продолжается: «Yeah, like a what? Like-like-like a circus».
Я сижу в баре «Увалень» в луизианском захолустье, в Кентвуде, на родине Бритни. Вокруг – ни одного стильного заведения. Снаружи кромешная темень. Внутри Билли и Сью из «Старлайт Энтертейнмент» вкладывают в «Circus» всю душу.
– Хочешь узнать про Бритни? – кричит мужчина у стойки. – Милейший ребёнок, ясная, как солнышко. У неё всё нормально. Она помнит, где её родина.
Если где-то за неё и переживают, то это в Кентвуде. Здесь она отдыхала в 2009 году, перед тем, как начать с Нью-Орлеана всемирное турне «Circus», и сюда она вернётся, когда оно подойдёт к концу. Потом, где-то между родиной и Лос-Анджелесом, Бритни стряхнёт пыль с мысли написать автобиографию, впервые прозвучавшей в документальном фильме MTV «Бритни: под запись»: «Однажды у меня выйдет хорошая книга, отличная, таинственная книга».
С издателями уже всё договорено, но дело пока стоит. Рано или поздно она появится, вопрос только, насколько объективными могут быть мемуары, написанные под давлением бренда и под чутким руководством опекуна-отца. Если ориентироваться на её прошлое поведение, она должна ощущать себя узником, пишущим на волю письмо, которое сначала прочтут охранники.
Настоящая история жизни всегда нетороплива, но слово написанное должно дышать честным самовыражением. У меня есть некоторое представление о рынке автобиографий, потому что я – писатель-призрак, человек, который работает с субъектом, облекая его жизнь в слова. Эти полусимбиотические, полупаразитические профессиональные отношения между «призраком» и «субъектом» дают мне к ним полный доступ; я живу в их шкуре, смотрю их глазами, залезаю к ним в голову и перенимаю их речь. Вот уже шесть лет это моя работа, благодаря ей я был сторонним наблюдателем в мире представителей королевской крови, спорта и музыки, наблюдал ураганы в СМИ изнутри «пузыря славы», и хотя не я был их целью, меня не раз поражала их ярость и жестокость. Такой угол зрения помог мне увидеть громадную пропасть между тем «имиджем» знаменитостей, который рисуют их продавцы и репортёры, и живым человеком; разницу между репутацией и личностью.