Но папа, вместо того чтобы обрадоваться, что Лютик наконец-то заинтересовался его, папиным, увлечением, недовольно сказал:
— А фиг его знает! Черт знает, что там за рыба! Говорят, ее и нет вовсе.
— А что есть? — на всякий случай спросил Лютик.
— Ничего нет, — раздраженно ответил папа, — съели все. Понятно?
— Ага, — на всякий случай ответил Лютик, хотя ничего не понял. Если рыбы нет, зачем тогда папа берет удочки?
В прошлом году папа уезжал куда-то, где ловилась форель, даже привез одну — соленую. Стоило ездить так далеко за паршивой рыбой, которую можно купить в ближайшем магазине, говорила мама.
Мама вернулась, по-прежнему держа Блоху поперек живота, но слегка вниз головой. Блоха радостно дрыгнула ногой и заехала по спине какой-то тетке, которая, высунувшись из своего отсека, стелила койку. Тетка что-то проворчала себе под нос, мама тоже. Лютик вновь припал носом к стеклу — теперь там подпрыгивали бурые домики за полупрозрачным штакетником; огороды поросли чем-то зеленым в лиловый цветочек, крохотные зеркальца придорожных луж отражали небо. Какая-то семья пила чай на веранде, мальчишка его, Лютика, возраста, оживленно рассказывал что-то, размахивая руками.
Потом они пропали, а появилась привязанная за веревочку коза, которая задумчиво щипала траву.
— Душно как, — недовольно сказала мама.
— Ну так плацкарта, чего же ты хочешь.
— Если бы ты тогда, на той вечеринке не оскорбил Порываева…
— Если бы ты на той вечеринке вела себя пристойно, — сквозь зубы ответил отец, не отрывая взгляда от кроссворда.
— А я что? Я для тебя старалась, — глаза мамы наполнились слезами.
Лютик всегда удивлялся — как это у нее так легко получается плавать? Он, Лютик, так не мог.
За окном темнело, зеленое небо перечеркнули розовые облака, далеко на пригорке проплыл длинный одноэтажный дом, светились окна…
В вагоне зажегся свет. Таинственный мир за окном тут же поблек, да и сам вагон перестал быть загадочным и волшебным — стало видно, что стекло в окне мутное, дерматин на койке сплошь в трещинках, а по стене бежит таракан.
Заглянула проводница, спросила: «Чаю будете?»
— А пива нет? — тут же поинтересовался папа.
— Пиво из буфета возят, — ответила проводница.
Мама спросила, нельзя ли открыть окно.
— Никак нельзя, — веско сказала проводница, — этот поезд другой сменой в Салехард ходит.
«Когда я вырасту, — думал Лютик, — я поеду далеко-далеко, без родителей, в самом лучшем вагоне…»
— Лютик, полезай наверх, — скомандовала мама.
