На воздушной ткани расползалось багровое пятно.
Не владея собой, Мари выпустила фату из рук, и та, упав на пол, раскрылась с грацией распускающегося цветка.
В середине оказался окровавленный труп чайки.
По пустым этажам отеля прокатился громкий, леденящий душу крик.
Ссора между Жильдасом и Рианом вспыхнула вскоре после полуночи.
Невольной виновницей оказалась Анна, попросившая Кристиана пригласить писателя на мальчишник.
– Он же спец по кельтским ритуалам и знает, что на празднике соберется все мужское население острова. Если не позвать – обидится.
– И отменит пресловутую презентацию?
Анна Бреа больше всего на свете любила книги. Втайне она мечтала открыть литературное кафе, но для этого ей пришлось бы покинуть Ланды. Тогда, смирив честолюбие, девушка удовольствовалась скромным книжным киоском, который устроила в одном из двух залов небольшого кафе, принадлежавшего еще ее отцу. Добавим, к огромному разочарованию завсегдатаев, любивших перекинуться там в картишки во время непогоды. Однако они продолжали его посещать, и неудивительно: оно было единственным на острове.
Видя, как сестра заливается краской, Кристиан подумал, что у нее совсем плохо с чувством юмора. Вернее, оно полностью отсутствует. Глупой Анну не назовешь, но она все принимает за чистую монету.
Обычно сдержанная, на этот раз сестра разошлась, произнеся пламенную речь в защиту писателя. Дескать, не каждый день на остров приезжают люди такого ранга…
Поймав недоуменный взгляд брата, Анна застенчиво улыбнулась и, чтобы сгладить горячность своих доводов, проговорила:
– Не хочу, чтобы он принял нас за невеж. Впрочем, решать тебе.
Но для Кристиана уже все было решено. Раз сестра так упадочно улыбается, то кто бы ни был Риан – местный или нет, – y него он будет желанным гостем.
Пиво лилось рекой уже несколько часов, когда наконец пожаловал писатель. Окинув взглядом сизый от дыма зал, импровизированный оркестр, поднос, уставленный кружками, который, казалось, самостоятельно перемещался поверх голов, он улыбнулся, разглядев Анну, – это она держала поднос на кончиках пальцев, – выплывшую из однородной мужской толпы, нетрезвой и крикливой.
– Мы уже не надеялись, что вы придете. Почти все выпито, – прибавила она извиняющимся тоном.
– Это мои первые похороны по-бретонски. Ни за что на свете я бы их не пропустил!
Заметив, что у Анны слегка вытянулось лицо, он снова улыбнулся:
– Сочтите это не слишком удачным каламбуром стареющего писателя, который на самом деле очень польщен приглашением его в столь тесный круг друзей.
