– Савельев, кто может подтвердить твои слова?
– Как кто, Петрушин Славка, Хайрулин, Герасимчук мы все с одного взвода.
– Хорошо, если они подтвердят, то ты свободен. Востриков, обойди новичков найди Петрушина, Хайрулина и Герасимчука узнай, знают ли они Савельева Ивана Исидоровича, и историю его пленения, опроси каждого отдельно. Потом мне доложишь, второму охраннику скажешь, что бы отвел новичков, к Никифорову, и пусть там глаз да глаз, свободен.
– А ты Савельев посиди пока, Ну что Елисеев, где твои мутные подозреванты? Тащи их колоть, будем поодиночке.
Елисеев, кликнул кого-то из своих энкаведешных архангелов, и тот скоро привел подозревантов, сперва на разбор ввели первого, на первый взгляд ничего мутного. Ну-ка приколемся, и я рявкнул командным голосом:
– Штейт аувф, – аха вскочил попался засланец гребанный, хрена красноармеец честный так вскочил бы, это ж условный рефлекс.
– Ну что сука подзаборная подстилка канарисовская, будем колоться?
– Я вас не понимаю, я красноармеец Сазонов, ННН-ской дивизии, попал в плен вчера, у нас закончились патроны. Командиры все погибли, связи с штабом не было, противник нас окружил и предложил сдаться, вот мы и сдались.
– Не трынди, считаю до десяти, признаешься, просто отпустим, не признаешься, расстреляем. Елисеев, а почему, ты его заподозрил то?
– Да говорит что он рядовой, а взгляд у него нифига не рядового, он смотрит как минимум как старлей. – Да действительно, не похоже на взгляд рядового пехотинца, Елисеев молодец.
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, да ну нафиг расстрелять этого долбораза-пидораспредвала. Елисеев, как говорил великий комиссар Триканоров, – Лучше расстрелять десять невиновных, чем отпустить одного шпиёна. Так ведь Сазонов?
– Да так, но я ни в чем не виноват, товарищ командир.
– Точно, тогда процитируй высказывание Триканорова, героя гражданской войны, докажи что ты точно наш.
– Лучше расстрелять десять невиновных, чем отпустить одного шпиона.
– Слушай ты Курт, Вилли, или Улли я точно знаю, что ты немец, я точно знаю, что ты из абвера, даже больше того, я знаю, что ты ишешь какого-то нашего генерала, который тут в окружении находиться так? Ведь никакого Триканорова нет и не было никогда, а ты повелся на развод, потому что не наш ты, был бы нашим сразу сказал бы, что за галиматья про Триканорова.
– Да, если вы поможете мне с информацией о генерале, и сложите оружие, то я буду ходатайствовать перед вермахтом, о вашем почетном плене, и выделении вам земель с работниками из недавно освобожденных земель.
