Воле отдано центральное место в духовной жизни, и Бог ищет именно этой силы души прежде всякой иной. Сотворив небо и землю и всю красоту видимого и невидимого миров, Он обнаруживает Свои премудрость и благость человеку — подобно тому, как влюбленные украшаются пышным убранством — «чтобы вложить в нас любовь к Себе». Когда же вместо этого человек отпал от Него, Он»перешел в другую природу, чтобы… и ею уловить возлюбленного», и пострадал без числа»чтобы обратить к Себе Самому и убедить желать и любить одного Себя». Но не ограничился и этим, а вознес Себя в искупительную жертву на Кресте, чтобы полностью»купить»у человека его желание (ср. 1 Кор. 6, 20), поскольку только через внутреннейшее его собственной воли возможна для человека совершенная радость.«Ибо всего прочего Он был владыка и владел всею природою нашею», лишь одно не подлежит в нас никакой власти — свободная воля. И чтобы привлечь ее,«Он сделал все. Ибо потому, что искал воли, не сделал Он ничего насильственного, не похитил, но купил»[106]. И теперь принять Христа как Спасителя равносильно для человека полнейшему предложению Ему своей воли. Желание искупленных принадлежит уже не им, а Искупившему. Это и значат для Кавасилы апостольские слова:«…вы не свои. Ибо вы куплены дорогою ценою»(1 Кор. 6, 19–20). В основе спасения лежит глубокий переворот воли от себя — ко Христу.
Совершенство причастности воли Христу, обожение ее во Христе — суть высочайшей меры духовной жизни; действие ее -любовь, и имя ей — святость. Святой»радуется о божественных благах, не потому что сам наслаждается ими, но потому что присутствует в них Бог,… и желает не себя самого, но Его…. И оставляет он себя самого, а к Богу идет всем желанием, и забывает о своем убожестве, желает же оного богатства… и признает себя блаженным по причине другого. Ибо сила любви усвояет любящим то, что свойственно любимым, и сила хотения и желания святых вся устремлена к Богу, и Его одного они почитают собственным благом, и ни тело не может утешать их, ни душа, ни блага души, ни иное что‑либо сродное и свойственное природе, потому что ничто из них само по себе не составляет предмета их любви, но как однажды уже отрешившиеся от самих себя, и в иное место перенесшие жизнь и все желание, они уже не знают самих себя»[107]. Святые радуются радостью Христовою и скорбят о том же, что и Он. Они выражают и исполняют в земной истории волю Христа. Когда говорят — то как уста Его, являя истину. Когда действуют — как руки Его, творя чудеса.
