— Не хочешь сыграть в игру Лия? — становясь практически впритык к ней, но, не касаясь, прошептал на самое ухо.
— Если ее предлагаешь ты, то определенно точно нет, — усмехнулась девушка, всем своим существом реагируя на столь близкое присутствие. — Себе дороже.
— Ну, если вдруг перестанешь бояться… — он откровенно насмехался над ее осторожностью. Подначивая принять его игру. — Ты знаешь, где меня найти.
И не коснувшись, обошел, направляясь дальше. Она примет его игру. Он чувствовал в ней жажду риска. А значит она на крючке.
****
В который раз, проклиная свою неспособность устоять перед его предложениями, Лия стояла в небольшом отдалении и наблюдала за Аланом. Парень стоял в одних спортивках, с самоуверенностью глядя на противника. Девушка всегда считала подобные мероприятия чем-то омерзительным и в то же время невообразимо притягательным. Не смотря на нелюбовь к насилию, она все же не могла оторвать взгляда от борьбы, которая проходила на ринге. Больше всего бесило, что ее притягивает лишь его борьба. То, как он, не жалея соперника, наносит удар за ударом. Как перекатываются его мышцы, блеск истинного наслаждения в его глазах. Алан жил этим, и это так ясно читалось в каждом его движении. В легкой насмешке. Глядя на него, она буквально читала пренебрежение к противнику, так и скользившее в мельчайшем жесте. Алан и в самом деле с издевкой присматривался к своему сопернику. Хотя какой из этого щенка может выйти соперник? Подобная самонадеянность его безумно забавляла. Он с удовольствием преподнесет урок зарвавшемуся парню, решившему, что сможет выстоять против чемпиона. И все же факт, что придется драться с каким-то сопляком, раздражал. Слишком давно не появлялось действительно достойных конкурентов. В отличие от многих, он дерется с детства. Профессионально дерется. Отец всегда учил что сила, связи и хитрость решают многое. Этот закон, а так же отсутствие жалости к кому-либо впитались в него, став его девизом. Моралью. Еще раз окинув взглядом парня, Алан услышал столь любимый звук удара, оповещающий, что спарринг начинается. На лице расцвела хищная улыбка. Кровь привычно забурлила, голова при этом оставалась холодной и расчетливой. Походкой хищника, он двинулся на парня, планируя, как причинить ему больше боли. На подобных боях было всего одно запрещенное место — голова. В любую другую часть тела можно было бить не задумываясь. И это ему нравилось. Сделав резкий выпад, одним ударом повалил соперника на пол. Толпа взревела, а на его лице отразилось отвращение. Он не хотел, чтоб бой закончился так скоро!
