Это хорошо, что Джеймс с Лили. Во-первых, видеть сестру с кем-то было бы просто невозможным (убил бы…), а во-вторых, хохотушка Лили, такая необычно повзрослевшая и привлекательная в своем новом бархатном платье с открытой спиной, сможет отвлечь брата от мрачных мыслей.
Скорпиус Малфой и Адель Забини смотрелись… равными. Правильное слово. Как Скорпиус и хотел. И в этом была своя гармония. Язвительные, с ехидными улыбками, гордо вскинутыми головами, олицетворяя собой свой факультет в полной мере.
Альбус знал, что Скорпиус будет с ней до конца вечера, но как только необходимость находиться на людях пропадет, он снова перестанет с ней разговаривать и замечать. Ну и придурок. Адель красивая.
И вот тут Альбус Поттер упал. Просто растянулся на полу, не заметив чьей-то подлой подножки. Рухнул на пол, нелепо растопырив руки и хлопнув ими по полу, словно неоперившийся птенец, выпавший из гнезда.
Громкая музыка и смех окружающих звенели в голове единым шумом, от которого хотелось сбежать подальше. Нет, такого позора ему не пережить… Вокруг щелкали колдокамеры, журналисты «Ежедневного Пророка», присутствующие на торжественном мероприятии, торопились заснять столь неординарное событие.
Альбус резко поднялся на ноги и, грубо расталкивая присутствующих, с веселым хихиканьем галдящих ему вслед, протиснулся в угол зала.
Он не заметил, что за ним пробирается молоденькая ведьма с самопишущим пером и колдокамерой, болтающейся на шее.
Глава 10. О гордости и дружбе
- Привет. Это ты – Альбус Северус Поттер? – приветливо спросила молодая девушка со смешными коротко подстриженными волосами почему-то красного цвета. На ней была ярко-желтая блузка свободного покроя, а на ее шее, поверх новой и явно дорогой колдокамеры, болтались бусы невыносимо синего цвета.
Альбусу внезапно стало плохо от такого изобилия кричащих цветов. Он отвел глаза и вздохнул: видимо, беседы не избежать.
- Извините, мне плохо, - честно ответил Альбус, пытаясь отодвинуться от настырной журналистки. Но пятиться было некуда – Альбус и так уже впечатался спиной в каменную стену зала. Он даже и подумать не мог, что стена окажется такой гладкой. В коридорах стены шероховатые, кое-где камень влажный, и до них неприятно дотрагиваться. А здесь гладкий, и как будто даже немного теплый.
- Почему? Тебя кто-то обидел? Кстати, я – Вета. Вета Физер, - весело представилась она, - и мне выпала честь взять у тебя интервью, - она улыбнулась и забавно встряхнула головой, словно отбрасывая за плечи длинные волосы, которых у нее не было.
